– Кучу бесполезной ерунды, – прервал я его. – Поклянись, что во Императорской книге нет больше ничего, кроме заклинаний последнего шанса.

– Есть еще «Императорская защита свидетеля», позволяющая сменить внешность и ауру так, что самый искусный маг не найдет связь.

– А это мне зачем? – откровенно расхохотался я. – Меня и без того не найдет самый искусный маг ни по внешности, ни по ауре.

Дамиан бросил полный ненависти взгляд и прошипел:

– Лечебные есть. Но ты же не целитель, и не будешь. К чему они тебе? Да и нет там ничего по-настоящему серьезного. Но больше все равно ничего нет, так что выбирай из предложенного.

Самое удивительное, что сразу после этих слов он дал клятву, однозначно подтверждающую то, что говорит правду. Я был сильно разочарован. Столько рассказав ходило об Императорской книге, а на деле и взять оттуда нечего.

– Что ты выбираешь? – нетерпеливо спросил Дамиан.

– Все, что ты назвал, – ответил я, он задохнулся от возмущения, пришлось напомнить: – И не надо так скрежетать зубами, сотрешь. Наше соглашение больше нужно тебе, чем мне. Я пошел навстречу только из-за просьбы Айлинга, которого удручает эта ситуация. А ты опять пытаешься меня надуть. Большая часть твоего набора для меня бесполезна, что ты прекрасно понимаешь, иначе бы не предлагал. Более того, я предполагаю, что часть заклинаний Последнего шанса такими не являются, пусть ты и уверен в обратном. Но ты же не дашь мне заглянуть в книгу и выбрать что-то приличное?

– Размечтался. Мне проще тебя найти и убить окончательно.

– Мог бы, уже сделал, – заметил я, улыбаясь как можно противнее. – На тебе сработало мое посмертное проклятие, так что ты не только меня не найдешь, но и твои проблемы будут расти с каждым днем. Как понимаешь, снять его могу только я.

Его лицо искривилось в гримасе ненависти. С посмертным проклятием я блефовал. О том, что его можно было наложить, я подумал уже здесь, слишком поздно для того, чтобы что-то сделать. Но тогда мне и в голову это не пришло, все казалось, что это лишь постановка, что в последний момент Дамиан скажет, что за заслуги перед Империей меня помиловал и мы пойдем пить вино в его покои.

Но возможность такая была, и Дамиан об этом знал и наверняка проецировал сейчас свои знания на неприятности, обрушившиеся на него после моей смерти. Особенностью проклятия, завязанного на смерти проклявшего, было то, что его практически невозможно было ни обнаружить, ни снять. Требовалось призвать душу и заставить ее это сделать, что в моем случае было бы невозможной затеей. В этом теле душа уже держалась крепко.

– В договор входит снятие? – сквозь зубы выдавил он.

– Если с твоей стороны входит все, что не относится к Последнему шансу, то да. Ты даешь клятву, что передаешь все, а я, в свою очередь, снимаю проклятие и даю клятву не использовать ничего из переданного против тебя и Империи. Хотя что там можно использоваться? Решай быстро. Крайний срок передачи завтра.

Вышел я сразу после этих слов, не дав Дамиану сказать ни да, ни нет. Огляделся. В приемной царили тишина и покой. Значит, совершу еще один визит.