И тут акустик докладывает, наверху идет бой. Ясно слышен разрыв снаряда в воде. Лягушатники уже по нашему танкеру стреляют? Нет у нас времени на долгий маневр! А оттого сделаем так. В подводной дуэли важно точно место противника определить, и считай, что он у тебя в кармане. А акустика лишь пеленг дает, дистанцию можно оценить лишь приблизительно. Ну так мы тебя сейчас спровоцируем – заодно намерения свои покажешь. Лазарев этот прием называл «горкой» – турбины на полный, рули на всплытие, а затем назад. Смысл в том, что основной шум винтов на большом ходу – от кавитации, а она сильно зависит от внешнего давления, то есть от глубины. То есть для американского акустика будет картина – резкий сигнал и тишина, наш пеленг на вершине «горки» возьмут, а нашу скорость (и значит, смещение по пеленгу) не учтут, так что ошибка у них будет. А у нас длина броска – это база для пеленгации, если противник рванет нам навстречу и мы направление на него с двух разных точек возьмем, то место определим уже достаточно точно, чтобы стрелять. Особенно если перед залпом локатор в активный, коротким направленным импульсом уточнить. Это все общая схема «на пальцах», а конкретику мы на тренажерах отрабатывали, все детали этого маневра, и кто прежде успеет. Чего у американцев нет и быть не может. И когда компьютер из будущего «помрет», то надежда, что советские ученые сумеют к тому времени свои ЭВМ изобрести – зная Адмирала, можно ручаться, что он хоть один экземпляр для центра подготовки подводников добудет. Сумел же на постройке этого Центра настоять – который, как нам рассказывали, обошелся советской казне почти как еще одна «акула». Так сходство и есть – на берегу все боевые посты, механизмы и аппаратура в сборке, издали можно за лодку, вытянутую на сушу, принять – только корпус легкий и торпедных аппаратов нет. И все экипажи «акул» обучение там прошли.
Дернулся американец – и подписал себе приговор. Четыре наши торпеды в варианте ПЛО плюс имитатор. Даже на самой «моржихе» имитаторы были как торпеды, место занимая и в боекомплекте, и в залпе. А у нас двенадцать пусковых в легком корпусе возле рубки – под размер «Пакета», но пока нет у нас малогабаритных антиторпед, там во все трубы имитаторы заряжены. А мы тихо в сторону на глубине – разведка докладывает, что есть уже у ВМС США противолодочные торпеды первого поколения, пассивно-акустические, на шум винтов, они на имитаторы ведутся с легкостью. А враг не увернется – мы по проводам наводим, и активная головка на торпеде включается на последнем участке. И нет у американца опыта наших дуэлей, не отработан у них маневр уклонения. Ну вот, два взрыва из четырех, на такой дистанции и в условиях реального боя результат отличный. Хотя для лодки и одно попадание – не лечится. Шум винтов цели прекратился, звук разрушения корпуса, еще два торпедных – сработали самоликвидаторы. А враг даже выстрелить не успел в ответ. Теперь можно заняться и французом.
Снова крейсер «Алжир».
Контр-адмирал Мальгузу
Американцы уверяли, что здесь не может быть никаких чужих лодок! И вдруг сначала непонятные взрывы под водой, а затем следы торпед с правого борта! Мы успели отвернуть влево, у норду, и дать самый полный – стандартный способ уклонения от торпедной атаки. Но эти торпеды, очевидно, были с автонаведением – одна на полуциркуляции попала нам в борт (что не смертельно, ведь наш «Алжир» имел противоторпедную защиту по стандарту линкора – но даже без поступления воды внутрь, часть механизмов вышла из строя). Зато вторая взорвалась у нас под кормой, натворив бед – затопило румпельное отделение, оторвало (или полностью лишило управления) перо руля, левый внешний вал начал сильно бить – или деформировало валопровод, или утеряна часть лопастей винтов, установить подробнее нельзя, останавливаться и спускать водолаза было бы сейчас безумием. Важно лишь, что наш «Алжир» мог держать ход в двадцать пять узлов и как-то управляться машинами (хотя нас заметно отклоняло влево). Чтобы не погибнуть, мы вынуждены были оставаться на курсе 317, норд-норд-вест, удерживая врага за кормой. И пришлось забыть о нашем катере с призовой партией – ради угрозы всему кораблю. Если бы у нас были эсминцы эскорта – однако этих кораблей сейчас во всех ВМС Франции было десять единиц (все американские, получены после 1945 года), и все они находились в Европе, защищая наши главные силы (линкор и два авианосца) от русско-немецкой подводной угрозы, на том театре весьма многочисленной. А в дальневосточных морях даже у русских было малое число субмарин, и они никогда не появлялись у берегов южного Китая, не говоря уже о Вьетнаме!