— Это разумно. Скажите, сколько времени должна продолжаться ваша война?

— Та операция, к которой я хочу подключить тебя, должна закончиться через пятнадцать часов, лучше — раньше. Самолет я тебе дам.

Шаман посмотрел на Аркадия Ильича с уважительным интересом — не из-за обещания дать самолет, а из-за сжатых сроков, в которые тот намерен уложиться.

— Что ж мы с вами можем договориться.

Назовите мне объекты и скажите, что я выиграю от участия в вашей войне.

— От участия в моей войне вы выиграете, во-первых, мою дружбу, а во-вторых — торговый порт.

В невыразительных глазах Шамана зажглась искра интереса.

— Ваша дружба, Аркадий Ильич, бесценна, но, боюсь, ее так же легко утратить, как и приобрести. Вы — политик, а дружба в политике разменная монета. А вот торговый порт — это очень серьезно. Но сейчас его держит Трясучий… Значит, из ваших слов я могу сделать вывод, что он тоже стоит в вашем списке?

— Ты — толковый парень, Шаман. Трясучий действительно есть в моем списке, но не он будет твоей целью. Это было бы неграмотно. Если мы хотим, чтобы порт действительно оказался под твоим контролем, ты не должен участвовать в ликвидации Трясучего, иначе у тебя потом будут проблемы с его людьми.

Твои объекты будут в Москве.

Шаман слегка поморщился:

— Я не люблю Москву и плохо ее знаю.

Мне потребуется время для ознакомления с обстановкой.

— Времени, к сожалению, нет. Вместо времени я могу дать тебе информацию. Вот все, что Станиславыч смог подготовить по твоим объектам. — Аркадий Ильич протянул Шаману несколько дискет.

Шаман кивнул, спрятал дискеты в карман и сказал:

— Мы договорились, Аркадий Ильич. Но у меня к вам еще одна маленькая просьба.

— Какая? — В голосе Михайлова прозвучало недовольство. — По-моему, твой гонорар более чем щедр.

— Не спорю. Но во время нашего первого телефонного разговора вы обращались ко мне на «вы». Я предпочел бы, чтобы так оно и оставалось впредь.

Аркадий Ильич удивленно пожал плечами:

— Я не против. Просто увидев, как вы молоды, я решил, что разница в возрасте позволяет такое обращение.

— Моя внешность обманчива, — невозмутимо ответил Шаман, — разница в возрасте между нами не так велика, как может показаться. И я хотел бы подчеркнуть, что я не становлюсь вашим человеком, а всего лишь на определенных условиях выполняю вашу просьбу. Я никогда не буду ни чьим человеком.

Независимость для меня важнее всего.

— Хорошо, хорошо, — Михайлов поморщился, — я учту ваше пожелание.

Надежда помогла Лене переодеться в спортивные брюки и длинную футболку, дала ей расческу, щетку и кое-какие мелочи, заставила принять две таблетки аспирина, хоть Лена и утверждала, что температура спадет и так. Наконец, Надежда отбыла восвояси, унося по просьбе Лены ее платье и туфли: если нежданно-негаданно нагрянут хозяева — сатанисты, нужно будет срочно уносить ноги и некогда будет собирать вещи по углам.

Алексей запер за Надеждой дверь и вернулся в комнату. Светало, через открытую форточку доносилось щебетание птиц. Лена сидела на кровати, кутаясь в одеяло. Спать больше не хотелось. Нужно было собраться с мыслями и решать, что делать дальше. Но очень мешал и пугал человек в маске. Кто же он такой и чего от нее хочет?