Чтобы Гудыма опоздал на работу в такой день? Здесь что-то было не так, Виктору Николаевичу стало как-то неуютно в большом пустом кабинете… Что могло случиться с Гудымой?

Он попросил секретаршу позвонить Гудыме домой, и когда жена сказала, что Николай Иванович уехал на работу в обычное время, он испугался по-настоящему.

Большие деньги, разумеется, всегда связаны с большим риском… Сейчас, положим, ему ничто не угрожает — охрана внизу, в проходной, охрана на каждом этаже, личная охрана в секретарской комнате… Но не до ночи же он будет здесь сидеть — придется выйти из здания, пройти до машины по открытому месту, где его может подстрелить снайпер… Боже мой, кто может на него охотиться? У него такие могучие покровители, он так хорошо защищен… Но Гудыма пропал! Возможно, этому есть какое-то вполне безопасное объяснение?

Андрейченко вышел из-за своего огромного стола и стал ходить по кабинету взад-вперед, как тигр по клетке…

Вдруг он почувствовал на себе чей-то взгляд.

Резко повернувшись, он увидел, что за окном висел рабочий в люльке и мыл огромное окно его кабинета.

"А ведь об этом совершенно не подумали, когда разрабатывали систему безопасности.

Точно так же, как этот работяга, с крыши на веревке может спуститься наемный убийца, и вся моя хваленая охрана ничего не успеет сделать…"

Виктор Николаевич покосился на рабочего за окном, с легкой неприязнью отметив его неопрятную спецодежду и невыразительное восточное лицо. Этот стекломой, конечно, не похож на убийцу, он не внушает никаких опасений, но сама опасность покушения на него через окно существовала.

Секретарша Виктора Николаевича уже сорок минут самозабвенно полировала ногти.

То, что шеф не звонит, ничего не требует, даже не просит кофе, нисколько ее не беспокоило: она наслаждалась временной передышкой.

Но когда позвонил директор нижнетагильского оборонного завода и попросил соединить его с Андрейченко, а интерком в ответ на ее вызовы молчал, ей пришлось неохотно встать и процокать в кабинет.

То, что она там увидела, испортило ей настроение на целых двадцать минут. Конечно, шеф был зануда, дергал ее по пустякам. Но все же она проработала с ним целых три года.

Виктор Николаевич Андрейченко полулежал в своем глубоком начальническом кресле с открытыми глазами, не подавая признаков жизни. Врач, примчавшийся через пять минут, констатировал смерть от обширного инфаркта миокарда — наиболее частая запись в свидетельствах о смерти людей, находившихся долгое время на ответственной работе. Само собой, работа нервная, постоянные стрессы…

Тело Виктора Николаевича осторожно вынесли из кабинета. За чисто вымытым окном не было ни рабочего, ни даже пустой люльки.

Сергей Лопахин в каком-то смысле тоже работал на руководящей ответственной должности. И работа у него была тоже очень нервная, связанная с постоянными стрессами, да и вообще очень опасная. Когда он сам хотел как-то назвать свою организацию, он называл ее «частной силовой структурой». Но, если вдуматься, он был таким же, как Гудыма или Андрейченко, полубизнесменом-получиновником.