Давид усмехнулся и закончил:
— Да и пришла к выводу, что не стоит заканчивать свою молодую жизнь только потому, что первый мужчина ей больше недоступен. Интеллигентные мальчики из непростых семей читают совсем другие книжки и умеют такое, что ее шоферу и не снилось.
— А папа?
— Выдал ее замуж за кого-то из этих балаболов, когда уже живот на нос лез.
— Вот так хэппи-энд! — я ахнула. — А еще?
— Еще историй?
— Да! Да!
— Ну вот тебе такая — попали сюда бывшая жена одного министра и сын женщины, очень известной в академических кругах. Оба после свежего развода — ее бывший муж упрятал, чтобы она с новой женой ничего не сотворила, а его матушка привезла — железной рукой за шкирку. История попроще вышла — встретились в саду, упали в высокие травы, а наутро в загс. Только министр потом передумал, хотел назад все отыграть. Да против любящей матери, суровой женщины, которая в те времена умудрилась стать академиком, даже министр — что щеночек перед бронтозавром. Не отдала она свою невестку. Счастье сына — важнее!
— Да вам книгу надо писать! — засмеялась я. — Столько материала пропадает!
Он покачал головой, глядя на меня со своей кривой полуулыбкой:
— Рано.
— Не все участники еще умерли? — вздохнула я. — Закопают?
Он промолчал, но и так было ясно. Все те же люди — все там же наверху. Не стоит язык распускать.
— А вы, Алиса Сергеевна… — вдруг посмотрел на меня Давид, и глаза у него стали неуютно внимательными. — Про вас я какую историю расскажу?
— Про меня? — я пожала плечами. — Одна бывшая писательница с разлетевшимся в мелкую крошку сердцем взяла такси и приехала в клинику неврозов, надеясь на чудо. Чуда не случилось. Конец.
— А какое она хотела бы чудо?
Я честно задумалась, вспомнив, что я так и не загадала желание найденному каштану. Наверное, он так и валяется в кармане джинсов.
Какое чудо?
— Я сама хочу творить чудеса, — сказала я, покатав эту мысль в голове как гладкий каштан в ладонях. — Как раньше. Когда садишься за ноутбук — и под пальцами рождаются настоящие истории. Живые люди. Их чувства — боль, радость, любовь. Их судьба. Их мир. Но…
— Что мешает? — спросил Давид, цепко держа меня на строгом поводке своего взгляда.
— Моя собственная история мешает, — призналась я. — Крутится в голове — почему, как, что можно было изменить, что сказать иначе, как сделать, чтобы финал у нее был другой.
— Так выпустите ее.
— В смысле? — нахмурилась я.
— Выпустите, — повторил Давид и изобразил бег пальцев по воображаемой клавиатуре.
— Написать? О себе?!
Он коротко кивнул.
— Но…
Я не нашла, что возразить. Кроме того, что за эту страшную сказку мне ни черта не заплатят. Кому нужен любовный роман с миллионером без счастливого финала?..
Кроме меня.
Свобода
Ноутбук привезла знакомая из театра, которая и собирала мои вещи, когда я так лихо залетела в клинику, не захватив даже зубную щетку. Заодно поделилась домашними пирожками и последними сплетнями от знакомых. И хотя я уже истосковалась по нормальным людям, я с трудом дождалась, пока она уйдет.
Пальцы зудели.
Без телефона у меня не было интернета, но он мне был не нужен. Вся история была у меня в голове, а факты проверю потом. Самое главное — я и мои эмоции, этого достаточно.