— Да ничего… — он ежился в своей косухе поверх футболки. Погоды стояли уже далеко не летние. — Девяносто процентов всех проектов все равно умирают на этой стадии. Захочет ухватить удачу за хвост — его дело.

Пудинг, как выяснилось, работал в сфере образования, чуть ли не руководителем каких-то экспериментальных частных школ. Неожиданная профессия для такого брутального чувака. Мишель им нужен был в качестве главного программиста для разработки системы обучения на деньги от государственного гранта. Так что, если мой дружочек продолбает такой шанс, он и правда будет дураком.

— Так что у вас с Ромычем-то, я что-то уже перестал врубаться? — спросил Пудинг минут через пять нашего молчаливого путешествия. Я была сосредоточена на том, чтобы не шататься и ловить в фокус реальность, поэтому зажигать было лень.

— Не знаю, — пожала я плечами, споткнулась и ухватилась за его рукав, чтобы не свалиться с бордюра. Перед нами на пешеходном переходе горел красный свет, машин не было, но я упорно ждала зеленого. — Уже ничего, наверное. Так бывает.

— Ага, бывает. Ну странно как-то. Он ни с одной девкой своей столько не возился и с друзьями не знакомил.

— Ну так я и не «девка», — строго отшила я. — Разрыв шаблона, а?

— Ага… — задумчиво согласился он.

Загорелся зеленый, и мы пошли дальше.

— Погоди, — сказал он в маленьком дворе совсем недалеко уже от моего дома. — Давай покурим.

— На ходу никак?

— На ходу курят только проститутки и гражданские.

— А ты военный, что ли?

— Майор ФСБ. В отставке.

— Ого… — я села рядом, но покачала головой, когда он предложил сигарету. Коктейли только начали выветриваться. Если покурить, опять накроет. — У меня дедушка КГБшником был. Я даже раздумывала в их пресс-службу работать пойти, но было лень так рано утром на работу вставать всю оставшуюся жизнь. И за границу нельзя.

— Оу… — Пудинг откинулся на спинку лавочки и смерил меня заинтересованным взглядом. — У нас с тобой мог бы получиться неплохой династийный брак.

— Иди ты… — я запрокинула голову, ища звезды. Однако ноябрьское хмурое небо не спешило их показывать. Только луна выглядывала через прорехи быстро несущихся над головой туч.

— Алиса-а-а… миелофон у меня… — задумчиво протянул он.

— Иди ты еще дальше, — посоветовала я. — Такая редкая шутка, прямо не поверишь.

Он придвинулся поближе, и я уже понимала, к чему все идет.

— Алис, давай целоваться! — предложил Пудинг. — Такая ночь чумовая.

Я всесторонне обдумала этот аргумент.

Видимо, он принял паузу за согласие, наклонился и коснулся моих губ своими, пахнущими крепким вишневым дымом.

— «Captain Black», — определила я. — Сигареты моей юности. Ностальги-и-и-я…

И не стала сопротивляться, когда он снова поцеловал меня, на этот раз по-настоящему, напористо и глубоко. Губы у него были горячие, руки, мнущие меня через осеннюю куртку, тоже. И вообще он был какой-то понятный и простой.

Настолько, что я всерьез задумалась, что размочить мою символически закрытую десятку любовников будет хорошей идеей. В качестве лекарства он вполне подойдет. А то, что влюбиться в него у меня не получится — даже лучше.