1. «Меня выкинули из грузовика с сеном около полудня»[112]. Джеймс Кейн «Почтальон всегда звонит дважды».

2. «Всякий раз, когда приходил вызов из больницы для прокаженных и надо было ехать за телом, Джек Делани непременно заболевал – гриппом или чем-нибудь вроде этого»[113]. Элмор Леонард «Бандиты».

3. «Парнишку застукали под трибунами, где он занимался кое-чем нехорошим». Теодор Старджон «Немного твоей крови».

4. «Я впервые услышал, как Ортавилл называют Отравилом, от рыжего пройдохи по имени Хики Дьюи, в баре «Большой пароход» в Бьютте». Дэшилл Хэммет «Красная жатва».

5. «Зовите меня Измаил»[114]. Герман Мелвилл «Моби Дик, или Белый кит».

6. «Летний вечер, сумерки»[115]. Теодор Драйзер «Американская трагедия».

7. «Под стрекотание проектора они наблюдали, как на экране Райан избивает бригадира мексиканских рабочих». Элмор Леонард «Большая кража».

8. «Прошлой ночью мне снилось, что я вернулась в Мэндерли»[116]. Дафна Дюморье «Ребекка».

9. «Что самое плохое ты сделал в жизни?» Питер Страуб «История с привидениями».

10. «Никогда еще я не начинал писать роман с таким чувством неуверенности»[117]. Сомерсет Моэм «Острие бритвы».

Я не включил сюда классику, например, совершенно феерическое начало «Поминок по Финнегану» Джеймса Джойса или сражающую наповал первую строчку «Кагавы» Дональда Уэстлейка (не говоря уже о потрясающих начальных фразах романов о воре Паркере, изданных под псевдонимом Ричард Старк), а также первые строки, отзывающиеся во мне смутным, но мощным чувством, и, возможно, только во мне одном: «Фетиш, если угодно; я знаю только, что он всегда должен был быть при мне» («Шарф» Роберта Блоха) или «Примулы отцвели», как сообщает нам Ричард Адамс в «Обитателях холмов» с безыскусной (и обманчивой) простотой. И не забудем прапрадеда всех гениальных начальных строк: «В начале было Слово».

Насколько важно зацепить читателя с первой же фразы?

Если речь идет о рассказах, то очень важно. Взять мои собственные рассказы: мне самому ясно, что их первые строки, как правило, гораздо живее и интереснее, чем первые строки моих же романов (начальная фраза «Пляжа» из сборника «Команда скелетов» почти так же прекрасна, как фраза Кейна, открывающая «Почтальона»: «Космический корабль Федерации «Эй-Эс-Эн/29» упал с небес и разбился»[118]). Есть вещи, которые никогда не меняются; если работаешь с короткими формами, надо хватать читателя за горло и держать изо всех сил, чтобы он не сбежал.

Но рассказы в каком-то смысле и есть шлюхи; одноразовое свидание, любовь на одну ночь. Роман – это уже долгосрочные отношения. Здесь, как мне кажется, читателя подцепляют не одним предложением или абзацем, а первыми несколькими страницами. Сколько страниц мы дадим романисту, пока не поймем, интересен он нам или нет? Я сам довольно капризный читатель. Если роман не цепляет на протяжении пятидесяти страниц, обычно я закрываю книгу и больше к ней не возвращаюсь. Да, в долгом повествовании часто необходимо вступление, но в какой-то момент надо уже прикоснуться к читателю, потом обнять и наконец соблазнить. Шлюхи на улицах дешевы, и мне совершенно не хочется пополнять их ряды. Уж лучше я буду девицей по вызову и постараюсь создать в своих книгах ощущение роскоши, великолепия и удовольствия, которое остается с тобой надолго, но без особенной глубины или полутонов. Мне хотелось бы делать лучше, но, боюсь, на сегодняшний день из меня не получится хорошей жены для читателя… а это и есть по-настоящему