Рэн закусила губу. Так многое следовало рассказать. И он, возможно, не сумеет понять. Исток повзрослела, пока странствовала, но теперь, стоя перед отцом, вновь ощущала себя перепуганным ребенком. Хотелось убедить его, что она все еще его дочь. Что она почти прежняя, что ему не нужно думать о ней иначе.

Что она не виновата в смерти брата.

И все же, несмотря на тревогу, Рэн понимала, что должна принимать себя, невзирая на то, как к ней отнесется отец. Все, что ей оставалось сделать – сесть и рассказать правду.

– Я была далеко, пап, – сказала Рэн, дергая себя за косу. – Я отправилась в Ведьмины земли и помогла остановить мор.

Отец неверяще уставился на нее.

– Это ложь, – наконец сказал он, еще больше нахмурившись. – В Ведьмины земли могут войти только ведьмы. А ты не ведьма.

– Нет, не ведьма. – Рэн вновь разволновалась – так сильно, что страх, казалось, дошел до кончиков пальцев ног. Ей хотелось, чтобы Тэмсин тоже вошла сюда. – Но я – исток.

Отец непонимающе покачал головой. Рэн набрала воздуха.

– Я – волшебница.

Отец хмурился и моргал, глядя на нее.

– Ты уверена?

Сердце Рэн упало.

– Я много лет знала. Скрывала, потому что не хотела, чтобы ты… – Она умолкла, ее голос сорвался.

Отец выпрямился, и Рэн не могла понять, что выражает его лицо.

– Не хотела, чтобы я – что?

– Чтобы ты боялся меня, – договорила исток дрожащими губами. – Чтобы ты разлюбил меня из-за того, что магия сделала с братом.

Она так долго оберегала чувства отца, отворачиваясь от собственных желаний. Жила, чтобы служить ему, забывая о себе. Отец хотел этого. Ей полагалось быть хорошей дочерью. Но эта жертва будто не порадовала отца, а… опустошила.

– Ты скрывала это, потому что боялась меня? – Он с явным стыдом опустил голову. – Ничто в мире не заставит меня разлюбить тебя! Как же ты могла не знать этого?.. – Отец умолк, не отрывая взгляда от постели. – Моя вина. – Он потер лицо ладонью. – Прости меня, птичка. Прости за то, что подвел тебя.

Отец поднял взгляд, и сквозь всклокоченную бороду пробилась печальная улыбка.

– Теперь все будет иначе.

Рэн поерзала на тонком лежаке.

– Вообще-то я за этим и пришла. – Она сложила руки на коленях. Глубоко вдохнула. – Попрощаться. Ковен хочет, чтобы я училась Внутри, и я… тоже хочу.

Отец в замешательстве нахмурил брови.

– Я буду жить Внутри, – пояснила Рэн.

Отец всмотрелся в ее лицо. Его зеленые глаза – точно такого же цвета, как ее собственные, теперь она заметила – впивались в нее.

– Ты в самом деле этого хочешь?

Вопрос повис между ними. Наконец Рэн кивнула:

– Всегда хотела.

Отец накрыл ее ладонь своей теплой рукой.

– Тогда лети, птичка. – Его улыбка была слабой, но искренней. – Лети и твори добро.

Он прокашлялся.

– Пора и мне заняться тем же. Нельзя и дальше позволять прошлому тянуть меня назад. Мне жаль, что я тянул тебя.

Они смотрели друг на друга, и непроизнесенные слова заполняли все вокруг. Рэн не знала, как попрощаться, потому и не стала. Она поцеловала отца в лоб, поправила его постель и покинула крошечную комнатку, пытаясь скрыть дрожь в руках. Тэмсин стояла на коврике, глазея на их скромный домик. Рэн подошла к ней со спины и обняла за талию.