Вместе со сменой цвета претерпели трансформацию и его прежние воровские воззрения. В чем-то он мог отойти от канонических заповедей, завещанных иванами да громилами — столпами прошлых криминальных эпох. Например, мог пойти на побег!

От этой мысли пахану сделалось необыкновенно легко. Суровое лицо на какое-то мгновение подобрело, губы слегка дрогнули, обнажив желтоватые клыки. Почему бы не начать жизнь сызнова? Укатить, к примеру, куда-нибудь на Черное море, в Сочи, в Одессу! Самое подходящее место, чтобы встретить старость. А если иметь золотишко в запасе, то житье-бытье будет вполне сытным.

Бабу отыскать тоже не проблема. Мужиков повыбила война, а потому даже однорукий, но справный мужик для одинокой женщины будет в радость. Завалить на какую-нибудь разудалую малину, отыскать маруху посговорчивее да махнуть в теплые края!

— Так что ты скажешь? — нетерпеливо поторопил Фартовый.

— А не сорвется? Конвойные тоже сидеть сложа руки не станут.

— Я все продумал, — горячо заговорил Жора. — Для начала подпалим промзону. А в другом конце зоны устроим кипеш. А когда дубаки ломанутся, чтобы усмирять, так твои архаровцы поснимают из винтовок на вышках всех цириков. Зона наша. А мы врассыпную!

Рука крепко задумался. План был нехитрый и на первый взгляд выглядел вполне реальным. Сразу за колючкой начиналась тайга, и был хороший шанс оторваться от преследования. Риск, конечно же, присутствует, но как без него? Без него даже кошелек у дряхлой старухи не сопрешь.

Ване Трубилину были известны случаи, когда осуществлялись массовые побеги при режиме куда более строгом. А полгода назад произошел и еще более удивительный случай. В лагере близ Салехарда зэки подняли бунт, во главе которого стоял боевой летчик, Герой Советского Союза. Разоружив охрану, они по всем правилам боевого искусства направились в другой лагерь. В коротком бою сумели перестрелять дубаков и освободили зэков из этого лагеря.

Часть из них впоследствии рассосалась в тайге. А вот наиболее воинственные, вдохновленные победами, устремились к третьему лагерю, где тоже произошло серьезное сражение. На их усмирение была отправлена целая дивизия НКВД. Большая часть зэков была перебита, но летчику удалось скрыться. Может быть, в это самое время он загорает где-нибудь на Черноморском побережье и вспоминает свой рейд по лагерям ГУЛАГа.

— Многие полягут, — наконец произнес Рука.

Фартовый улыбнулся. Возражение, которое походило на согласие.

— Большое дело не обходится без потерь, сам понимаешь, лес рубят — щепки летят. Но шанс, чтобы уйти, большой! Сразу за зоной начинается лес, а зеленый прокурор не выдаст. Я тебе еще и адресок дам, где затаиться сможешь, когда прорвешься, — пообещал Фартовый.

Рука не ответил на предложение, гнул свое:

— Нужно ломануться во все стороны, тогда появляется шанс спастись многим.

Разговор Фартовому нравился все больше. Он напоминал обсуждение деталей. А обсуждать было чего.

— Согласен! Четвертый и второй бараки ближе всего стоят к локалке. От них мы прорыли норы к самому забору. Осталось только столбы приподнять, под колючкой пролезть, и мы на воле.