Увидев на лице Куприянова недоумение, Коробов нахмурился:

— Есть вопросы?

— Собственно, нет.

— Прицепить гранаты, проверить оружие, — приказал Коробов и вышел из землянки.

При последних словах голос майора чуток дрогнул. А может быть, Степану это все-таки показалось?

Куприянов с Сидорчуком вышли следом. Под присмотром полковника Лаврова четверо солдат раздавали расконвоированным зэкам карабины с патронами. Даже с первого взгляда было заметно, что эти расконвоированные — люди служивые и оружие для них не в диковинку. Они критически осматривали стволы, проверяли затворы. В общем, все как обычно. Если бы не ветхие робы, в которые они были одеты, то их легко можно было бы принять за конвойную роту. Куприянов невольно хмыкнул. Надо же, зэки охраняют зэков. Есть в этом что-то противоестественное.

Прозвучала команда строиться. Расконвоированные заняли места по обе стороны от колонны. Держались они привычно, словно всегда делали это. Дубаки, выстроив заключенных в колонну по четыре, повели их на выход. Ворота широко распахнулись, и они пошли по грунтовой дороге в сторону ближайшего карьера. Расконвоированные, скинув с плеч винтовки, заняли место по обе стороны от колонны заключенных — шли размеренно, умело выдерживая нужную дистанцию, действительно, словно всю сознательную жизнь провели в охранении.

Только в конце колонны, вооружившись автоматами, топали два немолодых сержанта. Если приключится заварушка, так первыми, в кого они начнут стрелять, будут именно расконвоированные — зэки с карабинами.

Куприянов с интересом провожал взглядом удаляющуюся колонну, пока та не скрылась за хозяйственными постройками.

Из штаба вернулся Коробов, о чем-то коротко переговорив с Лавровым, он быстро направился в сторону землянки. Началось!

Полковник Лавров зачем-то снял фуражку с головы. Пригладил широкой ладонью редкие белесые волосы и опять аккуратно натянул ее, спрятав глаза от восходящего солнца. Затем быстро направился в сторону КП отдавать распоряжения. Неожиданно он обернулся и громко сказал:

— Да, совсем забыл, тут женщина пришла, спрашивала Куприянова. Что с ней делать?

Коробов перевел взгляд на Степана и хмуро спросил:

— Как ее зовут?

— Назвалась Елизаветой. Хотел прогнать, да как-то неудобно, — пожал Лавров плечами.

Майор усмехнулся.

— Это с каких пор ты такой стеснительный стал?

— Дело не в этом. Мне кажется, она в положении.

— Ах, вот оно в чем дело. Где она теперь?

— Стоит у ворот.

Повернувшись к напряженному Куприянову, майор хмуро обронил:

— Даю тебе пятнадцать минут. Не больше! Сам понимаешь… Приказ!

— Спасибо.

Коробов махнул рукой.

— Чего уж там… И смотри, чтобы граната на ногу не упала.

Степан ухмыльнулся.

— Учту.

Елизавета сидела на скамейке. Завидев Степана, она поднялась и сделала несколько шагов навстречу. Степан невольно приостановился. В таком положении, хотя внешне оно было еще не особо заметно, следовало бы сидеть дома, а не мотаться черт знает в какую даль.

— Здравствуй.

— Ты не хочешь меня поцеловать?

Степан нежно притянул женщину к себе. Ткнулся губами в ее щеку и тотчас почувствовал аромат, исходивший от ее кожи.