Когда некоторое время назад, тяжело дыша и кашляя, Жан Ги выбрался на каменистый берег, он первым делом убедился, что Арман в безопасности. И только потом взглянул на склонившегося над ним человека.
Отерев глаза от вод Белла-Беллы, Жан Ги взглянул на Изабель Лакост.
Стуча зубами, он с трудом проговорил:
– Спасибо тебе. Спасибо.
– Ты не меня благодари, – сказала она, накидывая на плечи Жана Ги свою теплую куртку. – Я только что подошла. Он первым добрался до тебя.
Она показала на человека, лежащего рядом с ним.
Это был Карл Трейси, мокрый и дрожащий. Он видел падение Бовуара и быстро соскользнул по насыпи к реке.
– Ты? – сказал Бовуар.
– Ну я, – пробормотал Трейси посиневшими губами. – Иногда приходится делать какую-нибудь глупость.
Жан Ги дрожащими руками стащил с себя теплую куртку и отдал ее Трейси.
Теперь, находясь в безопасности, в сухой одежде и тепле на знакомой кухне, Жан Ги подошел к Арману и, не говоря ни слова, обнял его, потом пожал забинтованную руку.
– Merci.
Они одновременно произнесли это слово.
– Омер? – спросил Жан Ги, когда они со стонами опустились в удобные кресла у огня.
– Найден в излучине реки, – сказала Изабель.
Там, где Белла-Белла покидает Три Сосны.
– Там, где была найдена Вивьен?
Арман кивнул.
Он ждал на берегу, пока водолазы вытаскивали тело Омера на берег.
Коронер, доктор Харрис, ожидавшая вместе с ним, увидела замотанную шарфом руку Армана. Она вытащила щепки, обработала ладонь дезинфицирующим средством и забинтовала.
Лизетт Клутье спросила, можно ли ей присутствовать, когда принесут тело Омера. Ей разрешили, и, пока Лакост руководила работой водолазов, Лизетт стояла рядом с Гамашем и, прищурившись, глядела на воду, которая сверкала и плясала, отражая лучи солнца.
Наконец, когда Омера вернули, Гамаш посмотрел на Клутье и спросил:
– Почему вы это сделали?
– Она арестована? – спросила Рейн-Мари.
– Пока нет, – ответила Изабель. – Она на улице с Камероном, ждет, когда коронер увезет тело. Я хотела поговорить с тобой, – сказала она, поворачиваясь к Жану Ги. – Я думаю, ты должен задержать ее и предъявить обвинения, если ты готов произвести свой последний арест. Это, конечно, было непредумышленное убийство.
– Нет, – возразил Арман. – Она лгала.
– Убийство было предумышленное? – спросил Жан Ги. – Она его спланировала?
– Мы дадим ей возможность все объяснить, – сказал Арман. – Она хочет говорить. Я попросил Камерона привести ее сюда, когда увезут Омера.
На этот раз они узнают правду, со злым умыслом или без него. Но сначала Арман хотел рассказать им, о чем Омер говорил ему на мосту.
Когда машина коронера уехала, Лизетт Клутье и Боб Камерон присоединились к ним у печки.
Рейн-Мари, узнав о том, что случилось, крепко обняла Камерона. Покорившись ее объятиям, он вдохнул слабый запах розовой воды. А с ним едва заметный аромат сандалового дерева.
– Merci, – прошептала она ему на ухо. – Merci.
Лизетт вся дрожала от холода и потрясения, и Арман приготовил для нее грелку с горячей водой, а Рейн-Мари закутала женщину в пуховое одеяло.
– Лучше? – спросила она и получила в ответ короткий кивок.