Но, как говорится, внешность обманчива.

– Да… проверили, – сказал Челль задумчиво и поправил очки. – Спасибо за подсказку. Мы даже навестили его в больнице. Следов радиоактивности нет, слава тебе господи, но элемент, который ты назвал… полоний, он как бы… в общем, его не так легко обнаружить. Мы, разумеется, взяли и мочу, и кровь для анализа. Требуется время.

Он замолк. Сонни лихорадочно думал, что может предложить нежданному гостю. Представил внутренность холодильника: банка пива, тюбик с майонезом и несколько вчерашних оладий.

– Значит, решил уволиться? – спросил Челль, прищурившись.

Сонни сообразил, что торшер светит гостю в глаза, и повернул лампу к стене.

– Честно? Я не выдержал. Это не мое дело – ловить исламистов в пригородах. Извини.

Челль медленно наклонил голову.

– Собственно, извиняться должен я. В этой последней реорганизации успели наделать столько глупостей, что за пять лет не разберешься. И я, к сожалению, ничего не мог сделать. В последние годы львиная часть бюджета идет на антитерроризм. Это, в общем, понятно любому, кто следит за новостями. Но действия русских в последние месяцы заставили правительство пересмотреть свои решения.

Сонни молча кивнул. Именно это он и пытался доказать. Бесконечные нарушения воздушного пространства, переругивание дипломатов. Все это не случайно. Входит в какой-то, пока неясный, план. Но он прекрасно знал: убеждать в этом Челля – ломиться в открытую дверь. Челль и сам давно пришел к тому же выводу.

– Значит, решили пересмотреть… – только и сказал Сонни. – И в каком смысле?

Челль откинулся на спинку, и диван крякнул так звучно и жалобно, что даже Сонни удивился: у него так не крякало.

– Надо бы починить… – пробормотал он.

Челль не обратил внимания на его комментарий.

– Вчера я говорил с главным. У нас новые директивы. Я получил задание сколотить экспертную группу по изучению русской разведывательной активности в стране. Кстати, история со Сведбергом – тоже, по-видимому, часть этой активности. Можно надеяться, что это обычный для них отвлекающий маневр. Но если это часть какого-то большого плана, ты нам нужен больше, чем когда-либо.

Сонни молча пожал плечами.

– Мы проработали вместе много лет, Сонни. Я не очень силен по части раздавать комплименты, но из всех, с кем я работал в контршпионаже, – ты лучший. Чемпион, так сказать.

– Спасибо на добром слове.

Челль сделал паузу.

– Теперь все понимают, каким расточительством ресурсов был перевод тебя к антитеррористам.

Интересно, почему на этот раз причисление его к «ресурсам» звучит не так обидно?

– Я сто раз говорил, – медленно и с нажимом произнес он. – Мне там нечего делать.

– Да понял я, понял… но пришел я не обсуждать твой эффектный уход. Наоборот. Я предлагаю тебе возглавить специальную команду. Докладывать будешь непосредственно мне.

Сонни обвел взглядом груды книг на полу возле стен, пивные банки… Неужели ему так хочется провести последний год перед пенсией за пивом у телевизора и перечитыванием любимых книг?

– Я в неважной форме… – сказал он.

– Знаем вас, как вы плохо в шашки играете, – неожиданно процитировал Челль Гоголя. Будто специально дал понять: мы из одного муравейника. – Короче, я хочу, чтобы команду возглавил именно ты. Заодно избежишь службы в МИРе, – криво усмехнулся он и встал с дивана.