Но как он мог так поступить?

Безопасность семьи – прежде всего. Сначала надо отгрызть попавшую в капкан лапу.

Коллеги из его группы замены топливных сборок обычно обедали в третьем столовом зале «Форсмарка» без четверти двенадцать. Он пришел в полдвенадцатого – не хотелось никого видеть. Но надежды не оправдались – уже через пять минут появились инженеры его группы и расселись рядом.

– Ранний обед, Хайнц? Решил от нас улизнуть?

– Еще бы! От вас улизнешь… А кроме шуток – очень рано позавтракал и проголодался.

Как приятно говорить правду… Он и в самом деле выехал очень рано, чтобы успеть заехать на точку.

– Любовался природой? Ты же у нас энтузиаст…

– Раннее утро всегда… schön.

Он отрезал кусочек блинчика с мясом и отправил в рот. Как трудно отделаться от родного языка… А может, он просто не хочет от него отделываться. Самый красивый и богатый язык после русского и итальянского.

– Кто-нибудь слышал сегодня первый канал радио?

Грегер, долговязый тридцатилетний парень, только что закончивший факультет ядерной техники в Упсале.

Все дружно помотали головами, не отрываясь от горохового супа с копченой свининой, называемого «солдатским». Кто теперь слушает радио? Грегер вообще со странностями.

– Жаль, – сказал Грегер, словно не заметив скептической реакции коллег. – Выступал этот профессор-эколог… ну, вы знаете, который настаивает, чтобы все отказались от машин, крутили педали и не ездили в Таиланд.

– А, этот… пророк Судного дня. Каждый раз, когда он дает интервью, кажется, что семь тощих лет кончились и наступил восьмой, еще тощее, – улыбнулся Урбан, ближайший подчиненный Хайнца.

– Да-да, именно он. Сказал, что человечество должно покончить с выбросами углекислого газа не позже две тысячи сорокового года, иначе нас ждет потепление на два градуса.

– Этот номер не пройдет! – с притворным жаром воскликнул Урбан и улыбнулся еще шире.

– Возобновляемые источники, например, – Грегер не сдавался и был, очевидно, доволен, что удалось вовлечь сослуживцев в разговор.

– Солнце, воздух и вода, – пропел Урбан. В глазах его прыгали искорки смеха, хотя он старался принять серьезный вид. – К сожалению, нам не хватит.

– Почему? Я слышал, что солнечные панели в Сахаре могут обеспечить электроэнергией весь мир.

– Ну да. Пять тысяч квадратных километров панелей, которые некому обслуживать.

Все дружно засмеялись. Все, кроме Хайнца. Он думал о раскаленной флешке в кармане. Она жгла ему грудь. Если бы они только знали…

Урбан перестал смеяться.

– Я считаю, что единственное решение проблемы с энергоснабжением – атомные станции, – заявил он, набрал полную столовую ложку дижонской горчицы, положил в суп и принялся вдумчиво размешивать.

– Это верно. Эффективно, в перспективе очень дешево и безопасно. Но… Мы же знаем, стопроцентной безопасности не бывает, – процитировал Грегер любимую мантру Хайнца. – И если допущена ошибка, последствия могут сожрать всю эффективность. Даже думать не хочется…

Все уставились на Грегера.

– Таких ошибок не допускают, ты и сам знаешь, – Урбан невозмутимо отправил в рот ложку густого, сдобренного горчицей горохового супа.