– Дядя Даня? – ошарашенно прошептала я.

– Я всегда говорил, что ты егоза, – улыбнулся дядя Даниил, один из папиных друзей, писатель-историк, всю жизнь, сколько себя помню, таскавший мне сладости по поводу и без.

Этого всегда улыбающегося полноватого дядечку с залысинами я безмерно обожала с раннего детства. Какое-то время даже верила, что он шифрующийся под обычного человека волшебник, потому что только он всегда угадывал, что я хочу получить на день рождения или Новый год, и неизменно дарил мне это.

– Тут все всех уже знают, как я погляжу, и только меня представить никто не спешит, – хмыкнул похожий на папу мужчина. – Залиек – к твоим услугам, племянница.

Я попятилась и рухнула в кресло. Как же так? Дядя Даня… он же… это же…

– Не верю, – прошептала, во все глаза глядя на своих дядей, братьев папы и правящих Рэдды по совместительству.

– Ну я же просил подождать, – протянул папа, подавая мне в руки невесть откуда взявшийся бокал с водой.

По инерции приняла подношение, но пить не стала. Вообще не понимаю, отчего кто-то решил, что в подобных шокирующих ситуациях эта вода помогает. Будто попьешь водички и сразу все как рукой снимет! Да тут даже лошадиная доза антидепрессантов не поможет, хотя я бы сейчас не отказалась от двойной порции успокоительного, а то руки трясутся.

Папа отобрал стакан, поставил его на стол и недовольно произнес:

– Ну проходите, раз уж приперлись.

Дядя Даня тут же подбежал ко мне, выдернул из кресла и крепко обнял.

– Ну здравствуй, Туся, – обозвал он меня детским прозвищем, которое годам к двенадцати начало меня жутко бесить и уже давно кануло в Лету, и только ему я позволяла себя так называть до сих пор.

Сейчас же это «Туся» прозвучало как издевательство. Да и дядя Даня уже не казался мне таким добродушным душкой, как раньше. Какой душка? Это же Далиек! Бессмертный брат моего бессмертного отца, и все мы тут вообще нелюди. Хотя на свой счет я все еще надеялась, что это не навсегда.

– Я понимаю, что девочка в шоке, но у нас сроки. Народ в панике, сдержать распространение информации надолго не получится. Старейшины в растерянности, им нужны гарантии и инструкции. И я уже молчу о том, что мы почти утратили контроль над свитой. Я набросал примерный план действий на ближайшие пятьдесят лет, но данных мало, и без искры мы их не получим. А ты за все это время так и не выяснил, почему волки нам не подчиняются и каким образом прячутся, – хмурясь, проговорил Залиек.

– Так, я поняла… Ты, папа, ученый, дядя Даня у нас социолог, а вы, – указала на второго дядю, – политик, да? А Валиек, значит, военный. Ну прям как старейшины: Броня местный гений, Акайя стражей заведует, Иворг отвечает за связь с общественностью, а Мранор всем дирижирует.

– А она у тебя сообразительная, – одобрительно кивнул Залиек.

– Танюшка вообще умничка, – радостно улыбнулся дядя Даня.

– А где Валик? – спросила я.

Волнение достигло той высшей точки кипения, когда уже все – мозг перегружен до предела, сил бороться и переживать не осталось, сознание дистанцировалось от происходящего, и наступило умиротворенное состояние всеобъемлющего пофигизма.