Прошло очень много времени, прежде чем я заснула.
25
Орест ни слова не сказал о том, что делал поздно вечером в лесу. А я не спрашивала. Не хотела, чтобы он подумал, будто я за ним шпионю.
Он показал мне свой голубой блокнот для записей – и всё, что он узнал по поводу странной линейки, которую мы откопали возле Дуба ленсмана.
Оресту всё это показалось безумно интересным.
ЗАМЕТКИ ОРЕСТА
О ЛОГАРИФМИЧЕСКОЙ ЛИНЕЙКЕ
Изобретатель: Уильям Отред, 1622
Логарифмическая линейка состоит из нескольких линеек с различными шкалами. Для вычисления одна линейка движется относительно другой.
До повсеместного распространения калькуляторов в 1980-е годы логарифмическая линейка была важнейшим инструментом инженера.
На ней можно выполнять все математические действия, брать логарифмы и т. д.
Для того чтобы выполнить сложение, используем линейную шкалу.
Чтобы вычислить 3 + 5, сдвигаем первую линейку так, чтобы ее ноль оказался напротив тройки на другой линейке.
Ответ мы найдем на второй линейке, напротив пятерки на первой. Ответ: 8!
Для того чтобы выполнить умножение, нужно использовать логарифмические отметки…
В общем, у меня сюда просто не поместится всё, что Орест написал о логарифмической линейке! Это супердлинно! Хватит и этого!
Мы сделали вывод, что Аксель послал нам свою старую логарифмическую линейку. Но зачем он это сделал? Чтобы мы что-то сосчитали? Во всяком случае, это явно новая подсказка.
Орест был в восторге от логарифмической линейки. Мне же показалось, что это весьма неудобная штука. Но Орест, конечно, был прав, когда говорил: если зарыть в землю калькулятор или планшет, они ни за что не заработают, когда их откопают сто лет спустя.
– Просто не найдется подходящих батареек, а без них никто даже не догадается, что это калькулятор. А логарифмическую линейку – бери и пользуйся!
Даже не знаю, сколько часов Орест потратил, чтобы научиться на ней считать. Он всюду таскал ее за собой, и она прямо жужжала у него в пальцах. Думаю, он последний человек в мире, который научился такому делу, – последний «логарифмист».
– Так это и есть тот самый измерительный прибор? – спросила я. – Логарифмическая линейка? Это она «от самого Польхема», как пишет Аксель?
– Что? Не-а, – ответил Орест. – А может, и да. Но Польхем жил в начале семнадцатого века[11]. Кажется, логарифмическую линейку тогда еще не изобрели.
– А кто это – Польхем?
Орест снова кинул на меня взгляд с недосягаемых высот мудрости. Потом пояснил, что Кристофер Польхем – знаменитый изобретатель, живший в начале семнадцатого века. Ну да. Откуда я могла это знать?
– Так он занимался звездными полями и земными лучами? О которых сказано в письме Акселя? То есть их узорами? – спросила я. – Он умел их измерять?
– Да ну, – фыркнул Орест, подсчитывая что-то своей линейкой. – Ни один серьезный ученый не стал бы заниматься такой ерундой. Хотя, ясное дело, в те времена еще многого не знали. Сто двенадцать разделить на семь?
Орест пожужжал линейкой и сам ответил:
– Шестнадцать. Тринадцать в восьмой степени?
– Э… – пробормотала я.
– Восемьсот шестнадцать миллионов, – сказал Орест.