– Здравствуй, Макс, – процедил эксперт, – предполагаю, что мы вскрываем личное кладбище преступника, кое-кто из серийщиков любит своих жертв вместе закапывать. Когда, Михаил, я тебе писал, обнаружили одну. Пока вы не спеша ехали, нашли второй труп.
– Мирон Сергеевич, – захрипела рация, висевшая у эксперта на кармане, – тут Коля.
– Тебя не узнать невозможно, – отозвался Зинкин, – говори.
– Докладывать? Вы один?
– Народу много, Потапов, Вульф, – пояснил начальник, – они со мной. Начинай.
– Третьего нашли. Похоже, этот скелет убили первым.
Мирон тут же разозлился:
– Николай, скелет убить нельзя. Скелет получается, когда человек давно умер. Дальше!
Из рации донесся кашель, потом снова раздался мужской голос:
– На данное время у нас три жертвы. Женщины. Возраст, примерно, шестнадцать-двадцать лет. Точнее узнаем, когда отвезем трупы к нам. Личных вещей пока не обнаружено. Могу предположить, что первую похоронили лет эдак… ну… пять-шесть назад. А последнюю в прошлом году. Работаем дальше. Сергей и Леня с собаками прочесывают ближайшую территорию.
– Хорошо. Спасибо, – сказал Мирон и посмотрел на нас. – Слышали?
Макс кивнул.
– Просто ужас, – прошептала я.
И тут у Макса зазвонил телефон.
– Захар, подожди секунду, – попросил Вульф, – громкую связь включу.
Через секунду я услышала голос Рамкина:
– Копаюсь в базе пропавших без вести. Отмел лиц мужского пола, женщин за двадцать, детей до шестнадцати. Получил список. Пошел по нему. Стукнуло мне в голову проверить, может, кто-то из родни упоминал Филиппа Зеленова? Ввел его имя. Опа! Выиграл сто тысяч по трамвайному билету. Алиса Геннадиевна Карачанова. Восемнадцать лет. Кроме нее в семье еще были близнецы, мальчики, пять годков им было тогда. Мать – Карачанова Клавдия. В год пропажи дочери ей исполнилось тридцать шесть. С помощью простой арифметики вычисляем, что дочь она родила в восемнадцать. А потом еще и близнецов до кучи. Небось баба с ума сошла. Мальчишки народ шебутной, а двойня вообще чума. Клавдия не замужем, родителей у нее нет. Несколько лет назад в самом конце мая, а именно двадцать девятого числа, Алиса пошла к метро, где ее ждал приятель матери Филипп Петрович, правда его фамилия Зеленьков. Встречу назначили на полдень. В котором часу дочь покинула квартиру, мать не заметила, и до ужина она не волновалась. Около двадцати она позвонила Зеленькову с вопросом:
– Ну и где Алиска?
Филипп удивился:
– Ты же ей запретила ехать со мной на ярмарку.
– Кто? Я? – изумилась Карачанова.
В ответ приятель переслал ей СМС, которое получил в районе полудня от Алисы: «Дядя Фил! Мать злобина! Наказала меня. Не могу поехать. Не ждите, не приду!»
Через неделю Клавдия пошла в полицию. Все. Девушка исчезла. Никаких следов.
– Молодец! – похвалил Рамкина Вульф. – Копай дальше.
Макс убрал мобильный и посмотрел на меня.
– Что ты думаешь по этому поводу?
– У Клавдии в голове ветер, – вместо меня ответила Катя.
Я стояла молча.
– Вопрос адресовался Евлампии, – остановил Баранову Макс, – сейчас мне интересно ее мнение.
– Согласна с Екатериной, – ответила я. – У Карачановой нет и не было супруга, зато есть дети. Рождение дочери и двух сыновей, похоже, не сделало Клавдию ответственной. К сожалению, существуют женщины, которые беременеют по глупости неизвестно от кого. А когда младенец появляется на свет, не знают, что с ним делать. Часто они отказываются от новорожденных и, как бы странно сейчас ни прозвучали мои слова, в интернате детям лучше, чем у горе-мамаши. В случае с Карачановой меня удивляет несколько моментов. Ее дружба с Зеленовым. Какие у них общие интересы? Возможно, он ее любовник. Вечером Карачанова узнает, что Алиса отменила встречу с Филиппом. Время идет, дочь не вернулась. Настала ночь. Дочь так и не появилась. Мать должна была опрометью нестись в полицию. А она собирается туда неделю. Это беспечность или безразличие к ребенку? Глупость? Что это?