В приюте при монастыре не принимали посетителей по утрам, так что я отправилась в муниципалитет.

В автобусе все места были заняты, пришлось стоять. Жаль. После первой ночи, которую я провела на надувном матрасе, спина болела.

Много раз повторила список римских императоров, но снова забыла, кто правил между Грацианом и Валентинианом Вторым.

Я вышла за пару остановок до площади Пьяцца делла Лоджия. Прошла под арками палаццо, и в окнах районной администрации отразилась девушка в старомодных джинсах и с русыми волосами, немного взъерошенными с одной стороны.

— Ты не взяла с собой расческу, зато дурацкие старушечьи очки не забыла. Не понимаю, на что они тебе, у тебя прекрасное зрение, — раскритиковала меня утром Джада.

— Они не старушечьи, а в стиле пятидесятых годов. И мне нужны очки.

— Ты не близорукая.

Я поправила очки на носу, испугавшись, что Джада сорвет их и сломает раз и навсегда.

— Так я чувствую себя увереннее.

В приемной была небольшая очередь. Почти все ожидавшие — африканцы примерно моего возраста или чуть старше. Пара с маленькой девочкой в коляске изучала документы и обсуждала девичники и мальчишники.

Признаться, я впервые оказалась одна в районной администрации. Раньше со мной всегда ходила мама или кто-то из тетушек. К счастью, номер талончика высвечивался на большом табло красными цифрами. Свою очередь я не пропущу.

Номер сорок пять, это мой. Я подошла к прозрачному пластиковому экрану, отделявшему посетителей от сотрудников.

Белокурая женщина вводила данные в старый компьютер, постукивая по клавишам пальцами с длинными накрашенными ногтями. Она не обращала на меня внимания по меньшей мере семьдесят семь секунд.

Я дождалась, пока она заметила меня. Потребовать внимания вслух было бы не в моем духе.

— Говорите.

— Здравствуйте, надеюсь, вы поможете мне.

— Коли сумею, — ответила она на диалекте. — Говорите.

— Надеюсь, да. Мне нужны свидетельства о рождении и смерти. Точнее, два свидетельства — одно о рождении и одно о смерти.

— Родственники?

— Извините?

— Свидетельства, они ваших родственников?

— Да… Родственников, моих бабушки и дедушки, Бьянки Берга и Беньямино Флавиани. Она родилась в 1912 году и…

— Слишком давно, — перебила меня сотрудница, тут же протянув руку к кнопке, чтобы вызвать следующего посетителя.

— Что значит «слишком давно»?

— Здесь хранятся свидетельства тех, кто родился после 1950 года.

— А остальные?

— Остальные хранятся в бумажном виде. Вам нужно подняться на последний этаж, в государственный архив. Дверь рядом с земельным кадастром. Номер сорок шесть, проходите.

В архиве работал юноша, сразу же засуетившийся при виде меня. Он оказался приветливее женщины из администрации, даже предложил мне кофе. Я согласилась, хотя и почувствовала себя неловко. Мой страх показаться невежливой способен пересилить даже мое беспокойство. Скажем так, эти два чувства питают друг друга, поэтому я всегда на грани панической атаки.

— Значит, ты восстанавливаешь свое генеалогическое древо. Здорово, — похвалил меня юноша, садясь за стол. — Посмотрим, что удастся найти. Повтори, пожалуйста, фамилии.