Я поставила коробку на постель между нами. Должно быть, она уложила тетушек спать.

— Твоя мама мне все рассказала. У тебя теперь есть дом.

— У нас есть дом, — поправила ее я.

У Джады на глаза навернулись слезы, но она продолжала мыслить ясно. Иногда она напоминает старуху, запертую в молодом теле.

— Подожди. Сначала тебе нужно найти Лоренцо.

Я улыбнулась.

— Нам нужно найти Лоренцо.

Джада вскочила на ноги и закружилась в карибском танце.

— Muito legal![5] Почему ты сразу не сказала, что тебе нужна помощь?

— Мне казалось это само собой разумеющимся.

Она замерла.

— Большая ошибка, querida[6]. А теперь давай все-таки откроем коробку.

— Не уверена, правильно ли я поступаю, открывая в первую очередь ее.

— Что ты имеешь в виду?

Джада снова уселась на кровать.

— Мне кажется, с точки зрения историка нужно опираться на последние достоверные документы, которые у меня есть.

— А какие у нас последние достоверные документы?

Я помолчала пару секунд.

— Завещание тетушки Эвтерпы.

Джада встала и подтянула джинсы.

— Которое, если я не ошибаюсь, ведет нас прямо в Брешию, к монахиням, так?

— Да.

Я взяла копию завещания и прочитала: «Детский приют при монастыре служанок милосердия святой Марии Крочефиссы Ди Розы».

Джада хлопнула в ладоши — один-единственный раз.

— Прекрасно. Тогда вперед, начинай собирать вещи. Мы едем в Брешию.

Мне не хватило духу поднять на нее глаза.

— А как же твоя работа?

— Carinha[7], — ласково ответила она, — ты историк, предавайся размышлениям, об остальном позабочусь я.

Прежде чем бросить маму дома одну, я включила компьютер и начала искать в интернете Лоренцо Флавиани.

Незадолго до этого я поговорила с мамой.

— Ты знала, что у тебя есть брат?

Новость о моем отъезде расстроила ее, она раздраженно протирала столовые приборы и стаканы.

— Я не это имела в виду, когда говорила, что тебе нужно стать более самостоятельной. Переехать в другой дом, вот так, ни с того ни с сего… для тебя это чересчур, — сказала она, не оборачиваясь. — Но да, я знала, что у меня был брат. Когда он родился, я была совсем маленькой, мне было два, может, два с половиной года… Я была уверена, что он умер во время или сразу же после родов.

— Почему ты никогда не рассказывала мне о нем?

Мама повесила кухонное полотенце на ручку двери и тщательно разгладила на нем складки.

— Не знаю. Может, потому, что не слишком приятно представлять себе мертвого младшего брата, жизнь, которую он мог бы прожить… А может, потому, что его словно никогда и не существовало, по крайней мере для меня, ведь я была маленькой.

— Тетушки никогда не рассказывали о нем?

— Иногда я слышала, как они говорили о Лоренцо. Правда, не очень часто. Эвтерпа в основном отмалчивалась, а когда разговор заходил о нем, она замыкалась, не шла на диалог. Ты знаешь, какой она была.

У мамы на глаза навернулись слезы: она впервые упомянула сестру в прошедшем времени. Впервые осознала, что Эвтерпа отжила отпущенный ей на земле срок.

— Мама, — настаивала я с привычным хладнокровием, — почему тетя не переехала жить к нам со всеми остальными?

Мама легко улыбнулась и ответила, что теперь сомневаться не приходится: Эвтерпа не переехала, потому что ждала возвращения Лоренцо.