Он обнажил клыки и смотрел на меня, сощурив свои глаза цвета глубин ада. Я должна была бояться. Но я возбуждалась. Я бросила взгляд на него — и он тоже.

А может, это он возбуждался, а уж я — тоже. Метка, значит. Двухсторонняя дорога.

Я перекатилась на него, уперевшись ладонями в кровать по обе стороны от злобного оскалившегося вампира и нагнулась, прикусывая его шею.

— А что, часто тебя пирожные в ответ кусают? — спросила, тоже сощурившись.

Люций приподнялся на локтях, но я толкнула его обратно, а потом прикусила сильнее. Мои зубы так легко кожу не прокалывали, но ощущение было неимоверно приятным, каким-то животным, как будто ставишь свою метку, действительно присваиваешь себе. И еще я чувствовала жажду. Я чувствовала пульсацию текущей под бледной кожи крови, и меня тянуло к ней, тянуло попробовать ее на вкус.

— Это тоже метка, — на губах Люция расползалась какая-то злая улыбка. — Нравится?

— Нравится, — ответила я, глядя ему в глаза и сжала зубами его сосок.

Люций зашипел, и моей шеи коснулись острые когти:

— Не заигрывайся…

— Какие уж тут игры, — пробормотала я, спускаясь еще ниже и очерчивая языком круги по его животу.

— Всем вам только этого и надо, — сообщил наконец догадавшийся о моих намерениях Люций, и откинулся на подушки. — Ну давай.

— А вообще-то я просто хотела с тобой поговорить, — я так и остановилась в районе живота, водя по нему пальчиком и не обращая внимания на то, что там ниже напряженно ждет моего внимания. И на горячий черный взгляд Люция, который обычно быстро соображает, но тут что-то не торопился с убийством меня за провокацию. — Что там происходит с Костиком и Эшем? Во что ты меня втянул? Давай играть в открытую. Раз уж я все-таки такое особенное пирожное.

— Курица, — сквозь зубы сообщил Люций. Он попытался протянуть руку и направить меня в желаемую сторону, но я увернулась и пробежалась пальцами от живота до паха, так и не коснувшись напряженного члена.

— Тебе же нравится беситься, я чувствую, — сообщила ему и провела пальчиком по стволу. — Хорошая вещь эта ваша метка.

Люций сделал быстрое движение, наматывая мои волосы на руку и подтащил меня наверх. Впился губами в рот, прикусил острыми клыками, скользнул языком внутрь, жестко и резко, но нам обоим это нравилось. Я это чувствовала, он это чувствовал, но мы продолжали делать вид, что тут страшный вампир издевается над безвольной жертвой.

— Нет, — ответил он, отпуская мои волосы с явным сожалением.

— Лжец, — отозвалась я, устраиваясь рядом и перекидывая свою ногу через его. Водить пальцами по его груди мне нравилось не меньше, чем по животу.

— Если отсоса мне сегодня не обломится, задавай свои вопросы.

Неожиданно. Но сегодня все неожиданно, начиная с Маэстро и кончая этой жестоко-нежной возней в постели вместо ожидаемой смерти.

— Что ты задумал с Костиком?

— Ты нормально себя чувствуешь разговаривая в постели с мужиком о другом мужике?

— Я — да. А тебя что-то смущает? — я прошлась пальцами по его груди, твердой и холодной. Мне начинает это нравиться. Так, глядишь, теплых мужчин перестану любить. Фу, какой-то ты разогретый, милый.