Длинный коридор, посты гвардейцев, спрятанные за портьерами. Паркетный пол, с прихотливым узором, натёртый до блеска так, что по нему стыдно было идти в грязных, забрызганных водой из луж сапогах.

Антана сидела у камина, удобно полулежа в широком кресле напротив Шанти. Они играли в «Лис и зайцев» на доске, похожей на шахматную. Впрочем — это и был род шахмат. Антана научила играть в эту игру Шанти, и они целыми днями сидели за доской, иногда споря до хрипоты — Шанти норовила сжульничать, и очень сердилась, когда её на этом ловили. Играли они с переменным успехом, хотя Андрей подозревал, что Антана специально поддаётся драконице — чтобы той не было обидно. А ещё — чтобы та не бросила играть. Неинтересно же всё время проигрывать, а против Антаны у Шанти практически не было никаких шансов — девушка играла в эту игру с детства — отец научил.

— Кто выигрывает? — устало спросил Андрей, целуя жену в щёку и усаживаясь рядом, в такое же кресло.

— Анташка! Она чего-то жульничает! Я не знаю как, но она придумала какое-то свинство и меня обыграла! Всё, не буду сегодня больше играть! — Шанти скинула фигурки зверей с доски и раздражённо фыркнула — дурацкая игра! Типично людская! Она слишком глупая, чтобы мой мозг мог опуститься до такого безобразия!

— Да, да. человеческий мозг не идёт ни в какое сравнение с мозгом мудрых драконов — покорно кивнула головой Антана — это мудрое племя никак не может опуститься до этой дурацкой игры, его занимают более важные, мировые проблемы… да, да…

Шанти фыркнула и ловко запустила в Антану пирожком с ягодами, Антана выхватила его из воздуха, внимательно осмотрела и откусила кусочек, но тут же отложила в сторону и вздохнула:

— Не буду. Полнею. Надо мучного меньше есть.

— Да чего ты ерунду говоришь, — ответила Шанти, лениво облокотившись на подлокотник кресла, и закинув на другой свою длинную ногу, высвободив её из-под платья практически до пояса, — тебе надо есть побольше, чтобы создавать младенца! Не будешь есть — младенец будет хилым. Ешь, ешь пирожок.

— Шанти, почтенные леди так не сидят, — прищурил глаз Андрей, — убери ногу с подлокотника и спрячь её под платье. И вообще — почему ты не носишь нижнего белья? Если уж ты сделала себе всё, как у людей — какого демона ты этим сверкаешь на глазах у собеседников?

— Да чего такого-то?! — раздражённо парировала Шанти, — тут все свои, никого чужого нет. А если бы я не сделала всё, как у людей, кто-нибудь бы случайно увидел — служанка, например — и мог бы заинтересоваться, почему это у девушки нет пупка, или…

— Ладно, ладно! — прервал речь Андрей. — Хватит откровений.

— Ну — ты же спросил. Тебя же очень интересует, что у меня там под юбкой! — продолжала упорствовать Шанти — бельё не ношу потому, что оно давит! Неприятно! Может тебя интересуют ещё какие-то подробности моего строения, или процессов жизнедеятельности…

— Вот это меня интересует меньше всего — вздохнул Андрей — Анта, она чего, опять в депрессии? Чего такая ядовитая?

— Она проиграла пять раз подряд, вот и психует — сообщила императрица, не обращая внимания на возмущённое фырканье драконицы — а не надо заявлять, что люди суть глупые создания, что они плохо соображают, и что им нужен поводырь из мудрых, осенённых веками, красивых существ.