– Мышкины – редкая фамилия. Помнится, когда я служил в двадцатом стрелковом полку Московского ополчения, то встречал там одного Мышкина. Сам я тогда главным снабженцем в полку был, а когда командира миномётной батареи убило, я занял его должность. Два дня батареей командовал, а командиром расчёта был сержант Мышкин, Павел Иванович, если не ошибаюсь. Справный командир; когда я сдавал дела новому командиру, то представил его и ещё одного командира к следующему званию и к награждению орденом Красной Звезды. Отличились они в наступлении под Москвой.

– Так это мой папа! – воскликнула Ольга.

Мария с некоторым сомнением сказала:

– Полк тот самый, только Павел говорил, что он артиллерист.

– Это фактически одни системы, – отмахнулся я. – Вот же везение, бывает такое в жизни? Встретил в поезде семью однополчанина! Я, конечно, в Москве проездом, в часть после госпиталя направляюсь, но не навестить товарища не могу. Вы, кстати, где собираетесь остановиться?

– Хотим комнату снять.

– Не надо ничего снимать. У меня в Москве квартира, опечатанная, там поживёте. Будете отцу и мужу печь пироги и разные вкусности готовить. У него ранение не в живот?

– Написал, что в грудь.

– Ну, это ещё ничего. Вот у меня в живот было, столько диет прописали, что можно, а что нельзя.

– Но вы же всё ели? – удивилась Мария.

– Я сам знаю, что мне можно, а что нет. Да не важно. В общем, поживёте в квартире. Я выясню, когда следующий поезд, и до отъезда и вас устрою, и с сержантом повстречаюсь, узнаю, как там наш полк. Меня-то до Нового года ранило: нашу колонну немецкие окруженцы обстреляли.

Вот так мы до вечера и общались: я рассказывал о наступлении под Москвой, о геройских делах Мышкина; а тот действительно труса не праздновал и воевал дельно. К ужину я принёс котелок с молочной рисовой кашей и снова котелок с чаем, поели и отбыли ко сну.

В Москву мы прибыли в девять часов утра следующего дня, поезд скорым был. К перрону подошли ближе к десяти. Соседская пара быстро исчезла, а я помог Мышкиным вынести багаж. Оставив их у входа на вокзал сторожить вещи, я отошёл, достал «эмку» в пустом дворе ближайшего жилого дома и подъехал к ним, объяснив, что одолжил её у коменданта станции. Сначала я отправился на другой вокзал, узнал у коменданта станции, когда следующий поезд в нужном мне направлении. Было два дневных эшелона и один вечерний, вот на него я место и забронировал.

После этого поехали на квартиру. Управдом был на месте, сам распечатал двери и выдал ключ Марии. Участкового о временных жильцах он тоже сам предупредит, им нужно будет выписать временный вид на жительство. Когда Мышкины уедут, то ключ вернут управдому. Я показал им квартиру, пополнил запас дров на кухне, чтобы им хватило, показал, как ванной пользоваться. А потом мы поехали в госпиталь.

Павел нам обрадовался. Я подождал, пока он с семьёй наговорится, а потом снова подошёл, пообщались. Оказалось, в госпитале он не один из нашего полка: были ещё боец из третьего батальона и начштаба полка. Причём ранены они с Павлом были в один день: Павел – утром, когда гаубицы их батарею накрыли, а начштаба – вечером, во время авианалёта. Грешно было их не навестить. Я сначала к бойцу зашёл, занёс ему подарочков сладких и фрукты, чему он очень обрадовался. Я бойца смутно помнил, а он меня сразу узнал. Был он изрядным курильщиком, так что я ему ещё пару пачек «Казбека» подарил.