Я поставил офицерскую трофейную палатку, установил внутри койку, постельное бельё постелил, напротив письменный стол и стул поставил, сундук в изголовье койки. Подвесил керосиновую лампу под потолком. Сапоги я уже снял, в тапочках ходил: пол чистый, деревянный настил, а сверху – ковёр. Большую трофейную палатку с перегородками и печкой-буржуйкой я доставать не стал: увидят, могут отжать, а я к личному имуществу трепетно отношусь. Зачем зависть вызывать?

После этого я растопил примус, который заодно обогревал помещение, и стал готовить ужин. В батальоне ужин уже прошёл; мне, естественно, не оставили по причине неосведомлённости о моём прибытии. Ничего, я столько наготовил, что надолго хватит, месяца на три-четыре, и это если я только своими припасами буду питаться. Однако брать готовое в этот раз я не стал: зря, что ли, примус запалил? Поставив сковороду на держатель, вывалил банку тушёнки и три яйца разбил, вскоре всё зашкварчало и по палатке поплыл неземной запах. Вот этим и поужинал, вприкуску с ещё горячей лепёшкой, которых напёк в Казани бессчётное количество, потратив три мешка муки.

Пока ужинал, просмотрел Взором состав батальона. Двадцать два танка КВ-1 и восемь «тридцатьчетвёрок», причём новых, с башней-гайкой, да ещё с 76-миллиметровой пушкой ЗИС-5, с большей длиной ствола. У «тридцатьчетвёрок» были дизеля, а не карбюраторные авиационные двигатели, как у танков, которые я видел в битве за Москву. Помимо танков было три десятка грузовиков, один тягач, одна ремонтная летучка, одна полевая кухня, два тяжёлых мотоцикла, зенитная батарея из четырёх счетверённых пулемётов Максима. Все установки стояли в кузовах полуторок. Остальное имущество в виде палаток (как ни странно, полный штат, на всех хватало) тоже было на месте.

Утром я проснулся от общей побудки в семь часов. Было прохладно, бойцы мёрзли даже в шинелях, но я вышел из палатки в одном нательном белье и приступил к зарядке. Затем был завтрак, за которым я сходил к полевой кухне, она была одна на весь батальон. И после, уже сытый, направился к штабу батальона, то есть к штабной палатке, рядом с которой стояли два грузовика, входившие в штабное имущество. Там меня представили всем командирам нашего отдельного подразделения. Многие таращились на меня: узнали, когда фамилию услышали. После общего знакомства я достал блокнот и сообщил:

– Так как моё дело – снабжение, то прошу делать заявки, всё найдём и всё доставим.

Все как-то задумались, и, видимо, чтобы приободрить подчинённых, майор Орловский, наш комбат, с ехидной улыбкой поинтересовался:

– Что, и танки найдёшь?

– Легко. Вам какие? Есть КВ обоих серий, «тридцатьчетвёрки». Немного броневиков. Плавающие танки, например, для разведвзвода отлично подойдут: можно с ходу преодолевать ручьи и речки, а поставив рацию, наводить на скопления противника огонь наших орудий. Например, с КВ-два.

– Хм… – Комбат нахмурился. – Записывай. Нужно десять КВ-два. Пять «тридцатьчетвёрок». Ну и два броневика для охраны штаба и два плавающих танка для разведвзвода. Зенитные ДШК?