Он стоял внизу, одну руку положив на голову Тьера. Судя по вздыбленной шерсти фьюрри, что серебрилась лунным светом, мой папа сейчас был очень зол. Прямо таки в ярости. Это же можно было заметить по каменному выражению его лица.

– Доброй… – я сглотнула. – …ночи.

Тьер тихо зарычал, но осекся, когда ладонь отца провела по его загривку вверх-вниз.

– Я думала ты выросла.

Эти слова прозвучали как пощечина. Даже щеки запылали. Лучше бы папа кричал, грозил всевозможными карами. А этот тихий голос, в котором звучало неприкрытое разочарование…

И самое мерзкое, что мне даже нечем крыть.

– Я не хотела видеться с Леонаром. – прошептала тихо-тихо.

– Не хотела так сильно, что решила нас опозорить?

Ну давай же, накричи на меня! Только не говори таким тихим голосом.

– Я не хотела!

Всего двумя фразами отец заставил меня сейчас трястись от стыда. И то, что казалось храбрым поступком, предстало совсем в другом свете.

– Иди к себе. – так же тихо проговорил он. – Не шуми, твоя мама легла сразу, как ушли гости. Надо сказать, они были очень вежливы и приветливы. А еще сильно сожалели о том, что ты приболела и не смогла спуститься. Мама так расстроилась, что у нее началась мигрень. Пришлось наложить исцеляющее заклинание. Она будет спать до утра. Надеюсь, ты сумеешь нам объяснить свой поступок.

После чего он отвернулся и ушел в сторону кабинета, оставив меня на лестнице.

В комнату я поднималась очень долго. Ноги казались каменными, неповоротливыми.

Стыдно и одновременно я понимала, что оставшись на вечере могла бы не удержаться и наорать на Леонара. При одной только мысли о его смазливом лице и снисходительном взгляде, в висках начинали стучать молоточки.

Даже с Адрианом переписываться не хотелось. В груди жгло от слов отца. А плакать не получалось. Так что я просто стянула одежду, накинула ночную рубашку и забралась под одеяло.

Я обязательно объясню им завтра все. Может, они не так поняли меня вчера, когда рассказала про Леонара? Может, надо было сообщить все мелочи?

Да! Утром так и сделаю. Уверена, что родители меня поймут! Скорее всего все равно накажут, но хотя бы поймут!

Я плотнее закуталась в одеяло. Из приоткрытого окна тянуло свежестью и запахом осени.

«И что такое Улленару?» – промелькнула сонная мысль.

Я думала, что не сумею заснуть, но решение сообщить родителям все подробности ссоры с Леонаром успокоило. Не верилось, что они останутся на его стороне. Потому сон пришел незаметно.

Но спокойным он не оказался.

Мне снилась война. Кровь текла по мостовым Клейрона, струйками стекала из-под закрытых дверей домов. Где-то далеко слышались крики, я различала некоторые заклинания. А рядом кто-то крепко держал меня за руку и шептал:

– Войну развязали обе стороны, Лиззи. И она до сих пор идет, только не на виду. Пока одни считают виновными других, равенства не будет. А значит, война может начаться снова. Снова кровь и жертвы. Снова разрушения. Только потому, что часть магов считает себя умнее и порядочнее, чем другие.

Я все пыталась посмотреть на того, кто находился рядом, но почему-то не могла. А голос – усталый голос не менее усталого мужчины – продолжал литься в уши.