— Его не отпирали, а просто сбили, — сказал Звягинцев, когда я подошла ближе. — А потом опять повесили.

— Ты уверен?

— Уверен. Вот след от удара.

— Кому понадобилось сбивать замок?

— Со двора можно попасть в дом?

— Без ключа от двери — нет. Правда, есть еще способ, — продолжила я. — Подняться на сеновал, а оттуда на чердак дома. И спуститься по лестнице в сени. Но если не знать…

— То можно догадаться. Большинство домов здесь построено по одному принципу. Ничего не пропало?

— В доме нет ценных вещей. После смерти Стаса… в общем, нет. Телевизор и прочая ерунда вряд ли кого заинтересует.

— А весь этот антиквариат? Чашки, ложки и прочее? Хотя мародеры, которые лезут в пустой дом, вряд ли станут скрывать следы своего присутствия. Да и проще было стекло выдавить, чтобы в дом попасть.

— Тогда что кому-то понадобилось в доме? — сказала я. Сергей не отвечал довольно долго.

— Если я прав, и Стас… короче, логично предположить: убийца решил убедиться, что ничего изобличающего его твой дядька не оставил. Он мог обыскать дом, не беспокоясь, что ему помешают.

— Он мог сделать это сразу.

— Вряд ли. Не забывай, Стасу приходилось ежедневно делать уколы, его могли хватиться в любую минуту. У убийцы было время лишь осмотреть здесь все на скорую руку. А потом он вернулся сюда и тщательно все обыскал. Верный был у меня, случайный прохожий не обратит внимания, что в доме кто-то есть. Если, само собой, свет не включать.

— Но что он здесь искал?

— Не знаю. Какие-то улики, которые случайно попали к Стасу. Ерунда, — поморщился Сергей. — Если бы улики были, он непременно рассказал бы мне.

С этим не поспоришь. Хотя… Что за дурацкая мысль вдруг пришла в голову? Это на меня слова следователя так подействовали? Я знаю Звягинцева с детства, неужто я способна сомневаться в нем? Да и все наши догадки по поводу Стаса — не более чем пустые фантазии. Но я все равно спросила:

— Кого, по-твоему, мог подозревать Стас? Мужиков здесь с трудом наберется два десятка. Кто-то из них незаметно спятил? Тут же все на виду.

— Я бы предпочел, чтобы убийца был со стороны. И не только потому, что подозревать односельчан мне противно. Намекни кто-нибудь, что он может быть из наших, и начнется всеобщий психоз. Мы ведь уже говорили об этом.

— Люди годами живут рядом…

— Вот и затеют охоту на ведьм. Все припомнят.

Я с сомнением на него смотрела, не зная, как следует отнестись к этим словам, а он продолжил:

— Издержки жизни небольшой коммуной.

— Ты сейчас что конкретно имеешь в виду? — решилась я задать вопрос.

— Не что, а кого. Тебя, разумеется.

— О господи, но я-то как могу быть связана с этими убийствами?

— Не ищи в поступках людей логики, — хмыкнул он. — Их гнев и страх должны против кого-то обратиться.

— И я, по-твоему, идеальный кандидат?

— Подходящий. Ты не одна из нас, и им есть что тебе припомнить.

— Симпатичные милые люди в одно мгновение превратятся в монстров? — покачала я головой.

— Особенно если кто-то начнет умело управлять процессом. Но этого я постараюсь не допустить.

— Хочешь, чтобы я уехала? — спросила я.

— Хочу, — кивнул он.