Вместо того чтобы, как ожидалось, поддержать шутку, Эрин выцепила из моих слов именно то, о чем я меньше всего хотела говорить. Торт вдруг потерял всякий вкус.

– Ты же знаешь, что тебе не нужно бросать универ просто ради того, чтобы сменить специальность? – уточнила она. – У тебя хватит материала на художественную папку, – продолжила она. – В США тебя с распростертыми объятиями примут на любой художественный факультет.

Я вяло поскребла тарелку вилкой.

– Эрин…

– Элла… – тут же откликнулась она тем же самым тоном. – Ты прекрасно знаешь, что я права. И все отмазки давно кончились. Что тебе мешает?

«Сама не знаю», – пронеслось у меня в голове. Постепенно все причины, которыми я отговаривалась весь этот год, исчезли. И медленно, но верно они предстали передо мной в своем истинном свете: просто отговорки, которыми я убеждала себя, что поступила правильно, выбрав экономику. Но готова ли я от них отказаться? При всем желании, у меня нет ответа на этот вопрос. За ним скрывался такой багаж неуверенности, что при одной мысли меня накрывала паника и по спине прокатывалась волна страха.

Вздохнув, я отложила вилку в сторону.

– Мы можем поговорить об этом как-нибудь в другой раз?

Эрин явно хотела возразить, но тут ее взгляд метнулся на Чжэ Ёна. Он молча сидел, слегка склонив голову набок, и, казалось, полностью ушел в себя. Но, несмотря на его отсутствующий взгляд, я была уверена, что ни одно слово из нашей беседы не прошло мимо него.

О чем бы моя подруга ни думала, все тотчас растаяло в воздухе. Она отрезала еще кусочек от своей порции и принялась преувеличенно аккуратно пережевывать его. А затем приступила к рассказу обо всем, что делала в последние дни. Я правда старалась вникнуть в ее слова, но мыслями была слишком далеко. Эрин хватило всего нескольких вопросов, чтобы после поездки в Сеул снова обрушить на меня реальность.

Чжэ Ён держал мысли при себе до тех пор, пока мы примерно час спустя не вернулись в машину. Тихая широкая улица сменилась оживленной магистралью, на месте домиков с палисадником выросли огромные небоскребы.

– Как думаешь, я прошел тест? – голос Чжэ Ёна выдернул меня из размышлений.

– А был какой-то тест? – не сводя глаз с дороги, я свернула на нашу улицу.

– Тест лучшим другом/подругой. Ты не заметила, как Эрин меня все время сверлила взглядом? Будто мысли прочитать пыталась.

Честно говоря: нет, не заметила. С той минуты, как Эрин упомянула рисование, почти весь разговор целиком прошел мимо меня. Увы, Эрин уже была осведомлена об этой моей особенности, так случалось всякий раз, когда я из-за чего-то слишком сильно переживала.

– Ты поэтому так мало говорил?

Припарковавшись, я забрала у Чжэ Ёна сумку, которая до того стояла у него на коленях. Стоило нам выйти на улицу, он спустил кепку ниже на лоб. Однако быстрое сканирование местности показало, что беспокоиться не о чем: ни одного соседа с камерой на изготовку в окне не виднелось.

– В том числе.

Больше, пока мы не поднялись на свой этаж и не зашли в квартиру, он ничего не говорил. Дома никого, кроме нас, еще не было. У Лив сегодня, если не ошибаюсь, после школы танцы, а Мэл говорила, что они с Джошем собирались после работы куда-то зайти.