— Молодец, все правильно сделал!

— Это, конечно, здорово! — кривясь от боли в плече огрызнулся я, — но еще один такой мой правильный поступок, и я останусь без рук! Ты их мне сломаешь вместе с плечами! — пояснил я, встретив его непонимающий взгляд.

— Извини! — виновато пробормотал он, и зачем-то погладил меня по плечу.

Баронесса вдруг поднялась со своего места и все сидящие вокруг костра с удивлением посмотрели на нее.

— Вот поэтому я и говорю, что Раст сегодня спас многих, и сегодняшней победой мы обязаны ему. Вы все бились достойно, я горжусь, что мне довелось находиться с вами в одном отряде, но Раст… Раст сегодня совершил невозможное для парня его возраста. Поэтому… — баронесса посмотрела на меня и подняла руку с кружкой вверх, как бы салютуя, — я считаю, что ты достоин награды, и я об этом не забуду! За тебя, Раст! — громко и как-то торжественно произнесла она и опрокинула содержимое кружки себе в рот.

«Ну, точно, в кружке был не чай!» — довольный найденной разгадкой, я даже упустил момент, когда бывшие «слушатели» превратились в «делателей»!

Они столпились около меня и норовили, кто руку пожать, а кто и просто хлопнуть по плечу! Да они что там, обалдели? У меня что, плечи из железа, что ли?

На мое счастье, ко мне смогли пробиться отец с Зертом и отбить меня у благодарной толпы. Короче, герой, совсем не героически, спасся бегством. Благо, народ преследовать меня не рвался!

Мы с отцом и Зертом подождали на той полянке с родником пока страсти на нашей стоянке поутихнут и вернулись. Во время ожидания отец несколько раз пытался со мной поговорить, и я даже знал о чем, но усталость от сегодняшнего дня была настолько сильна, что я почти не реагировал на его настойчивые вопросы. А Зерт, когда отец попытался устроить ему допрос с пристрастием, просто сказал, что без меня вообще ни о чем, касающемся меня, он говорить не будет!

Я так устал за сегодняшний день, что до нашей стоянки дошел, только стиснув зубы и мобилизовав всю свою волю! Как ложился спать уже не помню, скорее всего, заснул раньше, чем добрел до лежанки.

Ну, ничего! Завтра мне, наверняка, расскажут все, что я пропустил!

По моему мнению, утро для меня наступило слишком рано. Надо ли говорить, что на попытку Зерта меня растормошить, я хмуро глянул на него и молча поковылял на полянку с родничком, чтобы умыться, в надежде, что холодная вода меня разбудит.

Ну, в общем, мои надежды оправдались, но холодная вода настроение мне не подняла, хотя и разбудила. Но проявилась и отрицательная сторона умывания — я почувствовал, что хочу есть!

— Зерт, — обратился я к орку, стоящему неподалеку и выглядевшему до отвращения бодро, — а когда завтрак?

Орк заржал и, подмигнув, сообщил:

— Вообще-то, все уже готово, мы с твоим отцом только тебя и ждем! Чтобы не захлебнуться слюной, нам пришлось тебя разбудить. Ну и здоров ты ухо давить! Пошли быстрее, а то твой батя, когда голодный, дюже злой!

Я послушал совет Зерта и прибавил хода. Действительно, испытывать на себе недовольство родителя, да еще и с утра пораньше… Нафиг-нафиг!