– Красавец Эскамильо. Так я и думала. Хотя неважно. Тебе жалко Полину? Нет, не так… Ты… тебе больно? – вдруг спросила Зоя.

– Больно, – не задумываясь, ответил Лука. – Мне жаль, что все так произошло. Но ты не вздумай ревновать. Это не то все. Я тебя люблю. Я из-за тебя больше переживаю. Ты даже не представляешь, что я сегодня почувствовал… Я думал о том, что если с тобой что-то случится… Слушай, давай поженимся.

– Что-о?..

– Давай поженимся, – повторил Лука. – Я понимаю, что опять не обставил все романтично… Но я люблю тебя и хочу всю жизнь быть с тобой. И я хочу, чтобы у нас были дети. Двое. Или даже трое. Да. И еще я уверен, что ты станешь прекрасной женой и матерью. Вот. Что скажешь?

Зоя молча встала, сделала предупредительный жест рукой. Хотела что-то ответить, но не смогла – промычала нечто невразумительное.

– Зоя…

– Погоди. Мне надо… – она опять замахала руками. – Я не готова. Нет-нет, не сейчас!

…Эту ночь они провели не вместе, в разных комнатах. Лука спал в гостевой комнате, а Зоя сидела в своем кабинете.

Рано утром ей позвонили и сказали, что хотят дать новый заказ. Умерла маленькая девочка, вернее – трагически погибла, выпала случайно из окна. Ее родители хотели бы поставить памятник безвременно ушедшей малютке. И в качестве скульптора выбрали Зою.

Это значит – опять надо влезать в чужое горе. Пропитываться чужими слезами. Представлять себе эту малышку, какой она была. И тем самым словно самой спускаться в царство мертвых…

Зоя пока не дала окончательного ответа.

Она вообще боялась сейчас что-либо предпринимать – каждый ее шаг мог оказаться ошибкой, вот как в истории с Полиной.

Если бы Зоя тогда не решилась на публичное выступление – возможно, Полина осталась бы жива. И Володя бы не полез в дом Зои, выполняя приказ своей любовницы. И Ярик не превратился бы из обычного хулигана – в убийцу…

Или – нет? Или Полина все равно бы устроила ту же самую «кармен-сюиту» с братьями, по уши в нее влюбленными?

Лука вот еще сделал предложение… Соглашаться или нет? Он милый, он заботливый. Он любит. И она его тоже любит. Но, боже мой, как они будут жить?! В прямом смысле… Зоя здесь, в глуши, далеко от Москвы, а Лука? Сейчас-то он свободен, но уже через месяц, кажется, у него начнутся съемки в сериале. И – все, он круглые сутки занят, сам признавался, каково это – сниматься в сериале.

Да, возможно, первое время он будет хранить Зое верность, а потом? Они же раз в сто лет смогут встретиться, раз у обоих такая специфичная работа!

А жить где, если наконец появится новое «окно» в съемках у Луки? У Зои? Он вроде уже высказывался на этот счет, что не альфонс, не собирается жить на территории женщины, в свою квартиру зазывал. Но, опять же, а как же Зоины заказы? Где она будет ими в городе заниматься? Ведь ей нужна огромная мастерская…

Дети. Лука говорил о детях. И это здорово. Зоя тоже хотела детей, своих. Очень. Но как дети будут жить здесь, в Рушницах, в этой пыли? Тут пылесось – не пылесось, а мраморная пыль пропитала весь воздух. Вон, терапевт каждый раз морщится, слушая, как дышат ее легкие…