– Может быть, чувство долга? Или то, что я на тебя работала?

– Или твои разочарования в прошлом?

– Если ты думаешь, что ты чем‑то лучше…

– Джесс, так в чем же дело? Испытай меня и узнай.

– Я как раз собираюсь это сделать.

– Как ты думаешь, может быть, сначала снять ботинки?

– Ботинки? – удивленно переспросила она, взглянув на свои ноги.

– Твои ноги наверняка замерзли.

Она посмотрела на него и засмеялась. Он обнял ее и поцеловал – сначала нежно, а потом сильнее, как будто не хотел отпускать ее. Какие бы сомнения ни были у Джесс, вскоре она поняла, что они безвозвратно исчезли. Оставив ботинки у двери, она сообщила ему:

– Сейчас я больше всего хочу раздеть тебя.

Данте развел руками:

– Так не сдерживайся!

Она делала это медленно и осознанно, как будто каждая пуговица на его рубашке приближала ее к цели. Ее целью был не столько секс, сколько установление доверия между ними. Его намерения были куда менее достойными. Он хотел раздеть ее, бросить на кровать и заниматься с Джесс любовью до тех пор, пока она не устанет. Но он не хотел ей мешать. До тех пор, пока она вдруг не упала перед ним на колени.

– Я что‑то сделала не так? – спросила она, когда он поднял ее на ноги.

Он вздрогнул, увидев жалкое выражение ее глаз.

– Ты не сделала ничего плохого, – мягко сказал Данте.

Теперь он понял, почему Джесс была такой скованной в интимных отношениях. Секс должен быть совместным опытом с обоюдным удовольствием. Что‑то в ее прошлом пошло явно не так.

Обняв, он отнес ее в спальню.

– Теперь моя очередь, – предупредил он, стягивая толстые шерстяные носки, которые все еще оставались на ней. – Это же ужасно! – Данте отбросил их в сторону, а она рассмеялась.

Затем она то улыбалась, то стонала от удовольствия, пока он грел ее ноги в своих руках.

– Ты знаешь кратчайший путь к сердцу девушки.

– Я специализируюсь на борьбе с замороженными ногами, – признался он, купая ее крошечные ступни в поцелуях и горячем дыхании.

– Сколько сердец ты разбил этой уловкой?

– Я никогда не был особенно заинтересован в том, чтобы найти путь к чьему‑либо сердцу, – сказал Данте.

Ему показалось, что его слова удивили ее, поэтому он спросил:

– Почему тебе так трудно в это поверить?

– Потому что твоя репутация говорит сама за себя, – ответила Джесс.

– Ты веришь всему, что читаешь?

Когда она пожала плечами, он объяснил:

– Я люблю своих братьев и сестру Софию. И прежде чем ты спросишь – нет, я никогда не подносил их ноги к своему рту.

В тот момент все изменилось. Улыбка Джесс стала шире, она буквально осветила ее лицо, и он понял, что самое большое препятствие было преодолено. Он завоевал доверие Джесс.