И это время пришло. Да, сразу после последних приготовлений она решилась прыгнуть в небытие. Поспешно, можно даже сказать, слишком быстро, а оттого неуклюже, несчастная поднялась на кровати. При этом нога у нее болезненно подвернулась. Эта новая дополнительная боль разозлила ее и одновременно вызвала слезы. Причем плакала она больше от понимания того, что ей потребуется какое-то время, чтобы суметь снова наступать на подвернувшуюся ногу. Время, которого у нее уже не было, ведь он мог вернуться в любую минуту.

«Он сказал: «Когда-нибудь», но что значит это «когда-нибудь»?» – билась мысль в ее голове.

Она подтянула колено к подбородку и потерла лодыжку в том месте, где у нее была татуировка, ласково погладила бабочку и подумала о том, как было бы хорошо, если бы и она умела летать.

«Однако сейчас мне не помогло бы даже и это, не так ли?» – подумала девушка.

Когда боль ослабла до тихой пульсации, она попробовала осторожно наступить на ногу, но у нее ничего не получилось. Сама по себе травма по сравнению с тем, что ей пришлось пережить, была пустячной. Однако поврежденная стопа явилась той самой последней каплей, которая переполнила чашу ее терпения. Она уже не могла больше сносить мучения.

Одновременно она терзалась от осознания того, что в данный момент у нее вряд ли получится передвинуть железную кровать в угол подвала, чтобы оттуда дотянуться до проклятой камеры и разбить ее. Девушка страстно желала сделать это, поскольку догадывалась, нет, не догадывалась, а точно знала, что ее убийца отсутствовал так долго только потому, что зрелище, демонстрирующее силу его власти над ней, возбуждало похоть садиста. Возможно, он наблюдал за ней все это время, и, вероятно, его член будет приобретать твердость всякий раз, когда потом маньяк станет просматривать видеозапись ее самоубийства. Но такого удовольствия своего реального убийцу девушка хотела лишить, если ей и суждено умереть, то не на публике.

«Вот только как мне уничтожить камеру до его возвращения?» – лихорадочно размышляла она.

Девушка осторожно подкралась к углу, где по-прежнему светил красный огонек записывавшего видео аппарата, прикрепленного к стене при помощи простой, но довольно прочной конструкции из двусторонней клейкой ленты. Скорее всего, камера передавала изображение по радио и работала от батарейки, поскольку несчастная не заметила никакого провода, за который можно было бы ухватиться и просто сдернуть ее вниз.

Судя по углу наклона видеокамеры, непосредственно под объективом, то есть в том месте, где девушка присела, в кадр она не попадала, а если и попадала, то частично. От осознания того, что уже сейчас она исчезла из поля зрения маньяка, ее охватило чувство нереальной радости, которая, однако, очень быстро сменилась глубокой печалью.

«Не только он не может видеть меня. Я сама никогда больше не смогу увидеть в зеркале своего отражения», – подумала она, и ее глаза наполнились слезами.

В отчаянии девушка попыталась вызвать из глубины подсознания свой собственный образ, но ей удалось увидеть только бессвязные обрывки воспоминаний: