– Есть разница между устать и вымотаться.

– И в чем она?

– Один Господь знает, – ответила Герцогиня, открывая глаза. – Я знаю только, что занимаюсь этой работой сто сорок восемь лет, и все еще не уверена, хорошо ли я с ней справляюсь.

Грейс отвернулась, посмотрела на дрозда, который устроился на ветке напротив них и крутил головой направо и налево.

– Возможно, это хороший индикатор того, что вы справляетесь. По моему опыту, самые посредственные как раз те, кто убежден в собственном величии.

Герцогиня попыталась – и не смогла принять комплимент. Мимо спортивной трусцой, переглядываясь, пробежала пара; их взгляды бурлили любовью и озорством.

– Этот взгляд никогда не стареет, – сказала Грейс.

– Я не знала его в юности, – ответила Герцогиня. – Я когда-нибудь рассказывала тебе о своем времени на Почве?

Дрозд снялся с ветки, и Грейс помахала ему вслед.

– Мэм, вы вообще мало о чем мне рассказывали.

– Зови меня Рейчел, – сказала Герцогиня. – То, о чем я собираюсь тебя попросить, дает тебе эту сомнительную привилегию.

– Рейчел, – на пробу произнесла Грейс. – Теплое имя.

– Именно по этой причине я отказалась от него, когда приняла свой пост. Теплота не вписывается в нашу работу, особенно если ты босс.

Герцогиня разгладила свою клетчатую юбку, глядя на выгнутый пешеходный мостик, на семью, идущую под ним и не обращающую ни на кого внимания.

– Некоторые семьи веками взращивались для одной конкретной задачи. Мы, разумеется, не совсем такие, но если ты посмотришь на семейные древа высших классов, поколения за поколениями наследуют у своих предков «службу». Иногда это медицина, в другой раз армия, временами законы; их объединяют ожидания, что есть карьера, которой они будут следовать.

Она сжала костлявые руки.

– Я не отличалась от них, хотя трудно представить, как на самом деле можно отличаться сильнее, поскольку я, как и мои предки, была взращена для своей роли. Еще ребенком мне объяснили, какая меня ожидает судьба.

Грейс недоверчиво посмотрела на нее.

– Ты всегда знала о послежизни?

– Мне со всей определенностью было сказано, что она есть, и о моей роли в ней. Призрачная королевская власть в ожидании, послежизнь на службе, предписанной на срок в сто пятьдесят лет.

– А что случится через сто пятьдесят лет? – спросила Грейс.

– Помимо сложения полномочий? Не знаю. Следующее Место. Может, даже Яма, если сочтут, что я не справилась со своими обязанностями.

Грейс положила ей руку на колено.

– Я думаю, все будет хорошо.

Герцогиня пожала плечами.

– Либо будет, либо нет. Намного сильнее меня заботит мой преемник.

Солнце скрылось за тучкой, будто решив дать им немного уединения.

– У тебя есть право голоса в этом вопросе? – спросила Грейс, отворачиваясь от туннеля под мостиком. – Кто будет преемником?

– Символически, да, – ответила Герцогиня. – Немного похоже на королеву Англии – она символическая глава государства, а не настоящая. Ожидается, что я одобрю любого, кто придет на мое место.

– Но ты думаешь этого не делать, – сказала Грейс, поглядывая на нее с любопытством.

– Не просто думаю.

– Почему?

– Потому что есть та, кто заберет у меня этот титул. Младшая сестра, которую я считала навсегда утерянной, – ею движет безумие. Кто знает, возможно, ею движет праведность… Но Загону хватит герцогинь, это я знаю точно. Моя семья слишком долго была у власти. Чистилищу требуется новая кровь, если оно – и цивилизация – собираются выжить.