Телефон находился рядом с кроватью, и Карен все слышала.

– Никаких других докторов, – сказала она. – Только доктор Лерой. Только он, Барни.

Тут у нее снова начались схватки, и она с глухим криком вцепилась в простыню.

– Послушайте, у вас есть сегодня свободное место? – спросил Барни. – Дело срочное.

– Одну минуту. Я соединю вас с приемным отделением.

Медсестра из приемного отделения сказала – да, есть одно свободное место, поскольку утром кто-то отказался от госпитализации.

– Отлично! – выкрикнул Барни. – Оставьте сообщение доктору Лерою. Мы выезжаем прямо сейчас.

– Как ее имя?

– Карен Старк.

Последовала тишина.

– Одну минуту, пожалуйста.

Барни показалось, что медсестра прикрыла трубку рукой.

Через мгновение она снова была на проводе.

– Простите, мистер Старк, но я совершила ужасную оплошность. Та койка уже занята. Должно быть, это произошло во время моей пересменки, и…

– Хватит молоть чепуху! – крикнул Барни. – Койка была свободна, пока я не сказал, кто мы такие. Я везу ее к вам.

– Что случилось, Барни?

– Ничего! Сейчас все улажу, – выкрикнул он. И уже в трубку продолжал: – Слышали, что я сказал? У нее отошли воды, и схватки повторяются уже через каждые двадцать пять минут. Ребенок может родиться до срока, а в Детройт я не успеваю. Вы ближе. И обязаны ее принять.

– Простите, мистер Старк. Свободных мест у нас нет.

– Да черт с ним! Передайте доктору Лерою – мы едем.

– Но, мистер Старк…

Он швырнул трубку.

– Барни, я не хочу никаких неприятностей.

– Боятся, что мы заразим их чертову больницу.

– Барни, я не хочу вот так. Не сердись, пожалуйста.

– Сама успокойся. После последних схваток прошло двадцать минут. Собирайся. Доведу тебя до машины.

– Как же ты сядешь за руль? Ты же плохо видишь. Это опасно.

– Свет-то я вижу, – сказал он. – Буду ориентироваться по задним фарам машин спереди. А где поворачивать, ты подскажешь. Надо только держать дистанцию перед задними фарами других машин. Вдвоем-то уж как-нибудь доедем.

Барни помог Карен подняться с постели, и, только спускаясь по лестнице, когда она оперлась на него всем телом, он почувствовал, до чего ослабли его ноги. Он вообще удивлялся, что слабеет с каждым днем. Но сейчас нельзя было давать волю слабости. Надо довезти ее до больницы, а там будь что будет.

Погрузив Карен вместе с чемоданом в машину, Барни вернулся в дом, чтобы забрать из кладовки дробовик. Убедившись, что тот заряжен, он сунул в карман куртки пригоршню патронов про запас. Увидев в руках Барни ружье, Карен стала умолять, чтобы он оставил его дома, но Барни, не удостоив ее своим вниманием, завел машину и осторожно отъехал от дома.

– Пригодится, – сказал он. – Наверняка уже прошел слух, что мы едем. Может, нас попробуют остановить. Стрелять, думаю, не придется. А вот показать – возможно.

Карен было запротестовала опять, но у нее снова начались схватки и она вся вжалась в кресло.

– Больно, Барни! Больно!

Он наклонился вперед, едва не уткнувшись носом в ветровое стекло и надеясь, что перед ним не окажется никого с погашенными фарами. Всю дорогу только так и придется ехать – вслед за маячащими впереди фарами машин. Карен подсказывала ему верное направление, если он в нерешительности притормаживал, предупреждала о стоп-сигналах, поворотах и пешеходах. Пару раз Барни газанул довольно резко и вылетел на тротуар, отчего Карен сильно тряхнуло, – уж очень торопился он довезти ее до больницы вовремя.