Я встала и подошла к лохани с водой, забыв о своей усталости. К собственному немалому удивлению, я обнаружила, что мне неприятно вспоминать, как Джейми целовал Лаогеру. Он сказал во время нашего разговора по дороге: «Лучше жениться, чем сгорать от вожделения, а я тогда именно сгорал от вожделения». Я и сама почувствовала этот огонь, вспомнив о том, как действовали на меня поцелуи Джейми.

Я плескала воду на пылающие щеки, брызгалась, стараясь охладить свои чувства. Твердо напомнила себе, что у меня не может быть никаких претензий по поводу привязанностей Джейми. Я вышла за него по необходимости. И он женился на мне по своим соображениям, одним из которых было откровенное желание расстаться с девственным состоянием.

Другое соображение тоже ясно: ему нужна была жена, чтобы получать собственное достояние, но сосватать девушку своего круга он не мог. Соображение куда менее приятное, чем первое, чтобы не сказать низменное.

Сон совсем прошел; я не спеша сняла свою грязную дорожную одежду и надела чистую сорочку, предусмотрительно доставленную в комнату – так же как кувшин и лохань с водой – прислужницами миссис Фиц. Как она управилась со всеми приготовлениями для двух новобрачных за то короткое время, пока Джейми разговаривал с Колумом, а потом мы поднимались наверх, останется вечной загадкой. Миссис Фиц, подумалось мне, управилась бы и с американской гостиницей «Уолдорф Астория», да и с лондонским отелем «Риц», пожалуй, тоже.

Эта мысль неожиданно пробудила во мне более сильную тоску по моему собственному миру, чем во все предыдущие дни.

«Что я здесь делаю?» – спросила я себя в тысячный раз.

Здесь, в этом чужом для меня месте, в недостижимом расстоянии от всего близкого и знакомого, от дома, мужа и друзей, брошенная на произвол судьбы, одинокая среди людей, которые очень похожи на дикарей? Я начала себя чувствовать в безопасности, а порою даже счастливой в последние недели с Джейми. Но сейчас вот я осознала, что счастье это иллюзорно, если и остается безопасность.

Я не сомневалась, что Джейми будет верен принятым на себя обязательствам, он станет защищать меня и в дальнейшем от любых тревог и угроз. Но, возвратившись сюда после нескольких дней, похожих на сон и проведенных в полной обособленности среди диких холмов и на пыльных дорогах, в грязных гостиницах и на благоуханных стогах сена, он, как и я, попадет под обаяние прежних отношений. За месяц нашего брака мы постепенно сближались все сильнее, но в последние напряженные дни эта близость, как я чувствовала, дала трещину, и мне начало казаться, что она может полностью рухнуть после возвращения к обыденной реальности замка Леох.

Я прислонилась головой к каменному косяку окна и стала смотреть во двор. Алек Макмагон и двое его помощников на дальней от меня стороне двора чистили лошадей, на которых мы приехали. Животные, впервые за два дня накормленные и напоенные вдоволь, с явным удовольствием отдавались движениям рук, которые чистили скребницами лоснящиеся бока и оттирали пучками соломы грязь моего плотненького кургузого Фистла, который радостно последовал на заслуженный отдых в стойло.