— И твой отец решил сам проверить эту гипотезу? — уточнил Хоук.

— Да. Когда он понял, что скопление окружает аномалия, связанная с гравитационным искривлением пространства, ему стало ясно, почему оно до сих пор не обнаружено. В гиперсфере к нему нет пути — силовые линии, по которым движутся корабли, попавшие в «изнанку космоса», просто огибают это место, и ни одна не ведет внутрь. Тогда он решил, что единственный способ проникнуть сюда — это двигаться в обычном пространстве на околосветовых скоростях Однако такой полет требовал как минимум двадцати лет реального времени, и единственным выходом являлся криогенный сон. Вот почему он взял с собой меня и маму…

— А потом? — Хоук видел, как тяжело дается Николаю этот рассказ, но информация сейчас была намного важнее любых чувств.

— Я не знаю, что случилось с нашим кораблем, Алан… Мы потерпели бедствие на входе в скопление… Я помню лишь то, как отец нес меня к спасательной капсуле, и еще… — Николай запнулся, сглотнув вставший в горле сухой ком. — И еще этот самый «Антей», пытавшийся расстрелять атакующие наш корабль кристаллические смерчи…

— Ты спасся один?

— Да… Родители не успели… или, может быть, не смогли занять криогенных камер спасательной капсулы… Когда ее подобрал патрульный корабль Совета Безопасности Миров, где-то на окраине Рукава Пустоты, там были мумифицированные трупы моих родителей и я, спящий в низкотемпературном саркофаге…

— Это все, Ник?

— Да. Большего я попросту не знаю и не помню… Алан покосился на экраны обзора.

Воронкообразные вихри по-прежнему висели на своих местах, не пытаясь ни приблизиться к «Святому Петру», ни каким-то иным образом проявить свои намерения относительно появившегося в системе корабля.

Хоук покачал головой, что-то обдумывая, и собирался задать очередной вопрос, но внезапный толчок, возвестивший о срабатывании электромагнитной катапульты, заставил всех вздрогнуть.

— Черт, что это?!. — вскрикнула Яна, потрясенно наблюдая, как от «Святого Петра» отделился небольшой шар автоматического разведчика и медленно поплыл в сторону сцепленных странными образованиями кораблей.

— Система, что это, фрайг тебя раздери?! — зло осведомился капитан.

— «Исследовательский зонд, капитан Хоук».

— Отменить! — вскипел Алан. — Вернуть аппарат на борт, срочно!

— «Сожалею, капитан, но у меня есть внутренние инструкции на этот счет. Объекты должны быть исследованы и впоследствии уничтожены».

Ответ бортового компьютера прозвучал словно гром среди ясного неба.

Налитые кровью глаза капитана Хоука метнулись взглядом к приборам, рука потянулась к консоли, но, увы, ничего не работало.

— Система, связь!

Тишина.

— Система!

Тишина…

Лишь зонд медленно плыл на обзорных экранах, удаляясь в сторону сцепки из трех кораблей.

— Что он делает?!. Да я его порву!..

Хоук скинул страховочные ремни, вскакивая с места. Заблокированные приборные панели привели его в абсолютное бешенство.

Таким, как сейчас, капитана Хоука не видел никто и никогда.

Никогда его еще не прижимал к стенке обычный бортовой компьютер вверенного корабля!..

Таково, вероятно, свойство человеческой психики — наш разум может долго выдерживать прессинг невероятных, а иногда и непреодолимых обстоятельств, но в конце концов у любого, даже самого стойкого, тренированного сознания наступает предел, черта, за которой лежит непредсказуемость…