В поэме Шенгели «Пиротехник», рисующей Париж конца 1880-х годов, есть такая сцена:

Между тем «1885 год был знаменательным годом в истории “новой поэзии”. <…> Вдруг все заговорили о символистах и декадентах, и, так сказать, официально было установлено, что в литературе имеется “новая школа”, противополагающая себя натуралистам и парнасцам. <…> Критики старого типа жестоко нападали на молодежь и осмеивали новаторов в своих фельетонах. “Молодые” с задором, свойственным молодости, разрушали на страницах своих журнальчиков всё старое и провозглашали новые принципы в довольно сбивчивых терминах. <…> Шум, поднявшийся вокруг нового движения, имел одну положительную сторону: он обратил внимание на молодых поэтов. Явился спрос на их книги, первоначально как на литературные курьезы». Думаю, Брюсов, пишучи эти строки, вспоминал и собственный дебют десятилетием позже.

Сборник «Когда-то и недавно», неровный по содержанию и по качеству стихов (раздел «Когда-то» включал то, что не попало в предыдущие книги), успеха в продаже не имел, но приковал внимание молодежи к Верлену, который, по словам Птифиса, «в этом ярмарочном балагане литературных шутов выступал в роли любопытного зрителя» и «отказался от титула “короля декадентов”, которым некоторые пытались его венчать». «Все новые “школы” наперерыв желали залучить его в свои ряды, – писал Брюсов. – Но он отнесся довольно равнодушно ко всем этим “зазываниям”{49}. Его мало интересовали отвлеченные вопросы искусства. Впоследствии он даже любил подсмеиваться над крайностями нового движения и “символистов” иронически обзывал “цимбалистами”. Впрочем, некоторому влиянию новых идей он поддался, и у него в позднейших книгах есть стихи, явно написанные под впечатлением тех или других созданий молодых новаторов».

Эти строки хорошо ложатся в русский контекст, описывая отношения с символистами Константина Фофанова, лучшего лирика предсимволистского поколения, столь же беспутного, как «бедный Лелиан». Брюсов заканчивал статью о Верлене в конце зимы 1911 года (книга вышла в начале апреля), а через несколько месяцев писал сначала некролог Фофанова, затем очерк о нем для «Истории русской литературы XIX века». «Бесспорный, большой поэтический талант не соединился в нем с силой мысли, с широкими взглядами на мир и жизнь. <…> Прекрасные стихотворения у него чередуются с совершенно ничтожными, и число его неудачных произведений даже подавляет собой сравнительно немногие истинные перлы его поэзии. Однако из этих немногих стихотворений можно было бы составить небольшой томик стихов замечательных и часто безукоризненных»