И тут я вспомнила о том, что меня ожидает сэр Хантли.

После ухода сэра Хантли в гостиную пришла мама – проверить, как там её дочь. Я сидела на своём любимом кожаном диванчике – помертвевшая, выгоревшая изнутри. Как оказалось, у меня не было ничего. Ничего, кроме купчей на дом, который не был мне больше нужен. Впрочем, до этого мы с вами очень скоро доберёмся.

– Дорогая моя, с тобой всё в порядке? – спросила мама. – Сэр Хантли ужасно выглядел, когда уходил. Он что, плохие вести тебе принёс?

Я никак не могла заставить себя сказать ей, что у меня больше ничего нет. Не хотелось расстраивать её.

– Нет, мама. Просто мне грустно, – ответила я. – А ещё стыдно за моё поведение. За то, как я разговаривала с тобой там, в столовой. Сама не знаю, что на меня нашло. Сама не своя была, – добавила я, крутя на пальце подаренное Джеком нефритовое кольцо.

Мама присела на диванчик рядом со мной, обняла меня рукой за плечи.

– Ничего удивительного, моя дорогая, ничего удивительного. Я точно так же чувствовала себя, когда умер твой отец. Потому-то я тогда и уехала сразу, дорогая моя Круэлла. Очень зла я тогда была на весь мир, чувствовала себя такой покинутой, такой одинокой.

«Не чувствовала бы мама себя одинокой, останься она дома со мной», – мелькнуло у меня в голове, хотя вслух я этого не сказала. Я потеряла всех, кого любила, и не хотела добавлять к их числу и свою мать, хотя и была сердита на неё.

– После смерти папы я боялась выместить свою злость на тебе, Круэлла, – добавила мама. – Но где бы я ни была, я постоянно думала о тебе.

– Да, я знаю, ты помнила обо мне. И подарки присылала, – улыбнулась я. – Знаю, что ты любила меня, мама.

Моё сердце смягчилось. Мне казалось, что я лучше начала понимать маму теперь, после того как перенесла такую же, как она, потерю.

– Мы с тобой сейчас обе в одной лодке, не так ли, моя дорогая? Нас обеих покинули. Мы обе неприкаянные. И обе способны выделяться среди прочих, не быть как все. Знаешь, Круэлла, с твоими деньгами тебе совершенно не поздно начать новую жизнь, такую, о которой ты всегда мечтала. Ты же раньше вообще не собиралась выходить замуж, верно? Ну, что ж, теперь ты свободная птица. Отправляйся путешествовать по свету. Устрой себе красивую, роскошную жизнь, которой ты заслуживаешь.

Я не выдержала и разрыдалась. Не хотела ничего говорить маме, но теперь придётся:

– У меня ничего нет, мама, ничего. Всё пропало, – уткнулась я в мамино плечо.

– О, дорогая моя, я знаю, что ты очень сильно любила Джека, особенно поначалу, но боль пройдёт, горе утихнет. Зато у тебя остались его деньги. У меня – папины, у тебя – его. – Она осторожно отодвинулась и продолжила, взяв меня за обе ладони. – Всё будет хорошо, Круэлла. Всё будет очень хорошо, вот увидишь.

– Не будет, мама. Джек ничего мне не оставил. Точнее, ему нечего было мне оставлять. Его бизнес прогорел, деловые партнёры его предали, Джек отчаянно пытался удержаться на плаву, и это продолжалось всё время, пока мы с ним были женаты, только я об этом ничего не знала. Одним словом, после него ничего не осталось.