— Хрр! — повторил Котик, а потом ухватил меня зубами за рукав и потянул.

— Он хочет куда-то нас отвести, — заметил Дю-Жхе. — Но куда?

— Вряд ли в лапы аборигенов… — буркнул Макс.

— Ты что? — я поднял руку, чтобы погладить Котика, но тот цапнул меня за палец, не сильно, не до крови, и снова потянул за рукав. — Ну ладно… Пойдем, если ты так желаешь.

Поднялся я с трудом, и мы заковыляли следом за зверьком.

Тот бежал впереди, нетерпеливо оглядываясь, и на светло-коричневой морде его было написано — что за медлительные, неуклюжие двуногие, и за что только вас называют разумными!

Эх, если выживу и вернусь домой, то жаль будет расставаться с Котиком!

Остановился он рядом с огромным пнем, сплошь покрытым ярко-оранжевыми полупрозрачными шариками.

— Хррр! — сказал он, после чего откусил один из них и принялся старательно жевать.

— Это съедобно? — спросил Макс. — Вапще…

Шарики на вид казались ядовитыми, но Котик, судя по всему, трескал их не первый раз. Но мы не знали, насколько его обмен веществ отличается от человеческого, шавванского или феринийского.

— Давай рискнем… — энтузиазма в голосе Дю-Жхе не было. — Дичи все равно нет. Бриан все распугали, крупные животные попрятались, а за мелочью чего охотиться. Сначала я…

Он аккуратно сколупнул ножом один из шариков, надрезал его и провел по губам. Через пять минут положил маленький кусочек в рот, подержал, а затем выплюнул. Подождал еще столько же, и совсем крохотную порцию сжевал.

Мы с Максом наблюдали за этой процедурой, пуская слюни.

— Вон там ручей, — Дю-Жхе поднял руку. — Наберите пока воды. Как вернетесь… Если буду жив, то и вы попробуете.

Как он учуял эту струйку прозрачной воды, ума не приложу, но мы напились сами, и наполнили все фляги. Рюкзак сразу потяжелел в несколько раз, и я подумал, что без еды просто не дотащу его до наших.

Ну а если наткнемся на врага, то убежать от бриан шансов нет.

— Ты… — начал Макс, но окончания фразы я не услышал, поскольку меня закутало в облако тишины, и почка связи лопнула на переносице.

— Егор, Егор… — всхлипы Юли я слышал так четко, словно она находилась рядом.

— Что? Что? — спросил я, обмирая от страха — неужели произошло самое страшное, неужели врачи не справились… нет, не может быть.

— Все хорошо, — сказала она. — Операция только что закончилась… Все было трудно. Но Сашка в порядке… Ее отправили в реанимацию, но это обычное дело, не беспокойся.

У меня отлегло от сердца, показалось, что сейчас воспарю к вершинам деревьев.

— Слава богу, слава богу, — забормотал я, думая, что мне нужно продержаться еще несколько дней, чтобы проклятый контракт закончился, я мог получить остаток денег и погибнуть со спокойной совестью.

В голове давно все перемешалось, и сколько мы проторчали в лесу, я не знал — неделю, больше?

Ну а в то, что мы вырвемся отсюда — не верил.

— Ты как? Мы тебя ждем!

Радость моя померкла.

— Я тоже по вам очень скучаю, — сказал я. — Как только все закончится, сразу домой. Эх, как я мечтаю тебя обнять!

Ну да, сумел вставить ложь между правдой и правдой, вот ведь «молодец».

Макс хлопнул меня по плечу, и я сообразил, что он хоть меня и не слышит, видит, что я стою и шевелю губами, как идиот. И в тот же момент связь оборвалась, я ощутил вес рюкзака, укусы комаров и страшную, давящую сонливость.