У него и раньше были подозрения. Нет, не подозрения – тревоги. Страхи. Неотступные страхи, которые грызли его ночами, когда Джек лежал без сна, и проползали в его кошмары, когда он засыпал. Старший инспектор всегда отмахивался от этих страхов, гнал их прочь, боролся с ними. В них не было никакого смысла. Он отказывался видеть в них смысл.

И все же этот смысл там был. Здесь и сейчас, возможно, только эти страхи и несли в себе какой-то смысл, и осознание этого не давало Логану вздохнуть, заставляло его ноги подкашиваться и дрожать.

Кто-то, связанный с изначальным делом. Кто-то, близко с этим делом знакомый.

Даже ближе, чем сам Логан.

– Этот художник… – произнес Джек, закрыв глаза, чтобы не видеть кружащихся, пляшущих стен. – Скажите ему, чтобы больше не беспокоился насчет Бамбера.

– А, ну да. Отправить его домой? – спросил Бен. Он так и стоял у двери, где его застали новости, переданные Кейтлин.

Джек покачал головой.

– Приведи его сюда. Мне нужно, чтобы он попробовал нарисовать кое-кого другого.

– Кого? – спросил Бен.

Сунув руку в папку, Логан достал фотографию улыбающегося трехлетнего Дилана Мьюра, запустившего руку в пакет с чипсами.

– Его. Я хочу, чтобы художник нарисовал его. Но на двадцать лет старше.

Часы на стене равномерно тикали, их стрелки одновременно продвигались вперед и вели обратный отсчет. Логан старался не смотреть на них, старался вместо этого сосредоточиться на шорохе карандаша по бумаге, на деловитом выражении лица художника, который старательно выполнял поручение.

Сколько времени осталось у Коннора сейчас? В лучшем случае – несколько часов. В худшем – он был мертв с того момента, как Хамза нашел его в том доме. Отряды полиции прочесывали лес, окружающий здание. Пока что они не нашли ничего, но территория, которую предстояло обыскать, была огромной.

– Долго еще? – спросил Логан в третий или четвертый раз.

Художник был уже в годах. Худой, чопорный, с лицом, напоминающим морду бульдога, случайно залезшего в крапиву. Он сидел, скрестив ноги и положив альбом на одно колено, из нагрудного кармана его рубашки торчали полдюжины карандашей.

– Уже скоро, – ответил он.

Его «уже скоро» длилось добрых двадцать минут. Логан пару раз заглянул ему через плечо, однако не увидел ничего, что могло бы оказаться полезным.

Бен предупредил его, что он ждет слишком многого. Этот человек не был опытным художником по эскизам, он всего лишь преподавал рисование в местном колледже. Конечно, он мог нарисовать что-нибудь, отчасти похожее на правду, по подробному словесному описанию, однако трудно было ожидать, что он сумеет точно передать, как мог бы выглядеть бывший трехлетний малыш спустя столько лет.

Логан окинул взглядом следственную комнату. Не считая Бена, который перечитывал папку с делом Петри, сидя за своим столом, все остальные были заняты телефонными разговорами. До сих пор не был найден ни Кен Хендерсон, ни его машина. Тайлер позвонил в дорожную полицию, чтобы узнать, не проезжал ли красный «Воксхолл Мокка» в сторону Глазго, но камеры наблюдения по дороге были расставлены исчезающе редко, и эта линия расследования, похоже, вела в тупик.