– Хочешь сказать, они мне могут отдать Зарину, а она потом…

– До кровяной бомбы, думаю, не дойдет. Сие невыгодно королю Швеции, поскольку именно его обвинят в столь страшном злодеянии, но нечто подобное пореченские непременно выкинут. Да еще постараются обставить дело так, что ты же и окажешься виноватым. Ты помнишь, как девица тебя ножичком пырнула?

– Я же их потом в порошок сотру, заставлю… – Еремеев с трудом сдержался, чтобы не озвучить те картинки расправы, которые возникли у него в сознании.

– Ежели у них получится, то ты уже ничего сделать не сможешь, – напомнил гном.

– И как быть? – после небольшой паузы спросил боярин. – Броню под рубаху надеть?

Некоторое время оба посидели молча, затем заговорил Мург:

– Когда будешь предлагать шведам обмен?

– Надеюсь, что уже сегодня, – ответил Еремеев.

– Надо обязательно переговорить с Карлом лично. До того, как обсудишь условия обмена с кем-либо из его людей.

– И что ему сказать? Угрожать расправой? Так я вроде переговорщиком туда направлен.

– Надобно будет невзначай предостеречь правителя, чтобы не шел на поводу у Саргида, – совсем тихо проговорил гном.

– Это еще кто?

– Гном из Кенигсберга. Он в советниках у короля Швеции. Дружен с пореченскими.

– Мне, похоже, что-то о нем говорили.

– Вот и хорошо! Запомни: те, кто рассказал о Саргиде, сообщили и все, что ты сейчас от меня узнаешь. – Мург обрадовался. – Сам понимаешь, я ничего подобного поведать тебе не мог.

– Да мы с тобой вообще не виделись.

– Так вот, при встрече с королем намекни, что тебе многое известно о методах превратить человека в оружие убийства, в том числе – и о способах выявления неприятных сюрпризов.

– Так он мне и поверит.

– А ты вскользь упомяни шарфик из чертополоха. Кому надо, тот сообразит, о чем речь.

В этом мире колючий сорняк ценился высоко из-за своих лечебных и магических свойств. В той же бодрящей настойке, как недавно выяснил Еремеев, также имелась изрядная доля измельченных корней чертополоха.

– Может, мне сей шарфик с собой прихватить?

– Будет лишним, – ответил гном. – Не стоит настораживать противника раньше времени.

Мург сегодня был сосредоточен, и в его речах не проскальзывало ноток любезности, как раньше. Говорил только по делу. Складывалось впечатление, будто он желал поскорее закончить беседу и убраться восвояси.

– Мург, а почему вы их так не любите, пореченских?

– А с чего их любить? Они вздумали осесть в Смоленске и очень хотят, чтобы мы освободили сие выгодное место.

– В чем выгода?

– Алтарными камнями токмо мы можем здесь торговать.

– А что им мешает?

У Еремеева возникла идея, как вбить еще больший клин между враждующими гномами и при этом уяснить для себя некоторые детали производства алтарных камней.

– Прав им никто на то не давал, – поморщившись, сообщил гном.

– Так это они от бедности принялись гончарное ремесло осваивать? – Александр сделал вид, будто припомнил нечто давно забытое.

– Гномы? Ремеслу учиться? Не смеши меня, Данила. Откуда такие мысли?

– Ну да, собираются горшки лепить, алмазами украшенные. Токмо я в толк не могу взять: на кой в глиняной утвари алмазы? Опять же, зачем сие держать в глубокой тайне?