Мишка быстро согласился:
– Давай!
– Не шурши граблями, а шелести рублями. – Амбал с улыбкой протянул ему трешку.
Получив деньги, Протасов помчался в ближайший магазин…
Глава пятая
Москва; июль 1945 года
Короткая июльская ночь заканчивалась, над восточной окраиной столицы занималась заря. Появились дворники в светлых холщовых фартуках и в таких же рукавицах, за углом прогрохотал первый трамвай. Простые горожане в этот ранний час еще спали, а в окнах Управления Московского уголовного розыска уже горел свет.
Ивана Харитоновича ждать не пришлось – он прибыл в Управление почти одновременно с основной группой. По его мрачному лицу подчиненные поняли: жертва нападения не выжила.
– Помер. Едва доехали до больницы, стали выгружать носилки, тут он и отошел. Крови много потерял, – пояснил Старцев. И попросил: – Чайку бы испить, а, братцы?..
Схватив пустой чайник, молодой Ким бросился в коридор.
Вася Егоров коротко доложил о результатах осмотра места преступления и опроса проживающих поблизости граждан.
– Я догадывался, что у него есть мотив, – негодовал Старцев, расхаживая по кабинету и оставляя за собой клубы табачного дыма. – Чуяло мое сердце, что вторая версия слабовата. Уж больно, сукин сын, хитер и осторожен!..
После изучения материалов недавних убийств у сыщиков появилось две версии происходящего. Первая предполагала похождения матерого убийцы, скрупулезно готовящего свои преступления. Подготовка заключалась в поиске жертвы и слежке за ней, в выборе места и времени нападения. Мотивы, побуждающие преступника к убийству определенных людей, пока были не ясны – над этим предстояло поработать. Вторая версия отличалась чрезвычайной простотой, однако сбрасывать ее со счетов никто не собирался.
В январе и в апреле 1945 года муровцы задержали двух убийц; один орудовал на юго-востоке столицы в районе Ленинской слободы, другой – на юго-западе, у Воробьевского шоссе. Оба к моменту задержания успели отправить на тот свет в общей сложности девять граждан.
При первых же контактах с задержанными оперативники поняли, что перед ними абсолютно невменяемые люди, что позже подтвердили и медики. Так что в «общении» с новым убийцей следовало быть готовым ко всему. На этот раз группе Старцева повезло. Девушки, ставшие случайными свидетелями нападения на мужчину в Земском переулке, спугнули своими криками убийцу, и у того впервые дрогнула рука. Жертва носила фамилию Зиновьев – в кармане несчастного лежали документы. Лезвие ножа попало ему в шею под углом, по касательной траектории. Тем не менее рана оказалась смертельной – Зиновьев скончался спустя минут сорок. Врач «Скорой помощи», сопровождавший потерпевшего в больницу, протестовал, но Старцев все-таки успел задать ему несколько вопросов.
Пока Костя Ким заваривал чай, Иван делился полученными сведениями:
– Сразу после нападения Зиновьев в шоковом состоянии повалился на асфальт. Убийца услышал женский визг и заметался: то ли хотел добить жертву вторым ударом, то ли не знал, куда бежать. В этот момент он и выронил зеркальце.
– Какое зеркальце? – перебил Бойко.