Ногу ломило от бедра до колена. И, как водится, тут же собралась куча зевак, во весь голос комментируя «этих самоубийц», «которые хорошо бы друг друга давили, так ведь и людей подавят». Обматерить их как следует не было сил, и он сидел, понурясь.

Помощь пришла с неожиданной стороны: в первый ряд протолкалась бабушка с хозяйственной сумкой, смутно знакомая, и напустилась теперь уже на комментаторов:

– У парня несчастье, а вы языки чешете! Это же Митя-почтальон, по нашему району работает, сколько раз мне телеграммы привозил!

Действительно, бабуся, как и многие другие постоянные клиенты, была ему знакома – жила в соседнем доме, и телеграммы ей шли часто, главным образом поздравительные. Русские бабушки, что на доброту заточенные, что на злобу, характером голубиным не отличаются: вот и эта в два счета заставила зевак рассеяться и отступить, легонько причитая, поинтересовалась:

– Митя, может, «Скорую» вызвать?

Митя кое-как поднялся, цепляясь за бордюр. Нет, перелома, слава богу нет – но нога болела адски. Так и стоял, пошатываясь. Подбежал шофер от мебельного – тот самый, с контейнеровоза, что привозил Марине вещи, покачал головой, поохал, помог поставить мотоцикл на колеса. Митя включил мотор – движок исправно заработал.

– Да нет, бабушка, без «Скорой» обойдусь, – сказал Митя уверенно. – Тут до дому два километра, дотяну…

– Ты смотри, – сказал шофер. – Сначала не чувствуется, а потом как стукнет…

Митя наступил на больную ногу – отдалось от пятки до бедра, но ступать на нее можно было.

– Обойдусь, – повторил он. – Для мотоцикла руки нужнее всего, а ноги как-то и не особенно…

Как он доехал до дома, как поставил мотоцикл в гараж, как доплелся до подъезда, два раза присаживаясь на лавочки – отдельная песня. Везет, так уж везет – во дворе оказался Инженер с «Победой» и двое ребят из кодлы. Совместными усилиями и доставили в больницу. Рентген. Полное отсутствие переломов и трещин в костях – зато вся левая сторона ноги уже стала затекать багровым кровоподтеком. Не обошлось без ворчания врача касательно лихих рокеров, которые однажды непременно сломают себе шею, а то и две. Главное, признаков опьянения не усмотрели, а узнав, что перед ними почтарь, немного унялись и больничный выдали на неделю, а там видно будет.

Вот и провалялся четыре дня дома, едва-едва ковыляя по квартире (ну, потом стало чуточку получше, хромал, конечно, но не так отчаянно). Нельзя сказать, что оказался позабыт-позаброшен – мать приходила выгуливать Пирата, приносила еду. Заходил трезвехонький Рубенс с бидончиком пельменей из ближайшей пельменной, довольно долго посидели и поговорили за жизнь. Заходили Батуала с Сенькой, заходили ребята из кодлы. Сенька, прекрасно знавший, что нужно человеку в столь унылой ситуации, и принес две бутылки «Шипучего». Так что лечился Митя, можно сказать, с комфортом – пригублял вино по чуть-чуть, слушал магнитофон, нога болела все меньше, и жизнь уже давно не казалась печальной.

…На звонок и лай Пирата он уже поковылял довольно сноровисто – правда, левой рукой все же за стеночку чуть придерживался. Открыв дверь, почувствовал себя на седьмом небе – на площадке стояла Юлька, в том самом вишневом плащике, с хозяйственной сумкой в руке, с лицом озабоченным, пожалуй, даже горестным. Впрочем, тут же прояснившимся чуточку.