Возле заседланного вороного коня стояла вполоборота к зрителю, положив руку на седло, светловолосая темноглазая девушка. Обнаженная. Чертовски красивая. Волосы на лбу перехвачены черным ремешком с круглым зеленым камнем. Небо было ясное, солнечное, но в глазах девушки Митя не увидел радости – скорее уж раздумье, и о каких-то малоприятных вещах. В противоположность всем картинам Рубенса, какие Митя здесь видел, эта была не подписана его фамилией и названия не имела.

– По памяти рисовал, – сказал Рубенс. – Уже после развода.

Кажется, наступал тот момент, когда подвыпившие мужики готовы делиться сердечными тайнами. Иногда, протрезвев, они об этом жалеют, иногда и нет.

– А что развелись? – спросил Митя. – Лицо у нее вроде бы хорошее.

– Кто ж говорит, что нет? – вздохнул Рубенс. – Это тебе, друг мой Митрий, урок жизненной науки… который, не исключено, и в будущем ох как понадобится. Мотай на ус – они у тебя уже вовсю в рост пошли… Женщины терпят кобелей, пьяниц, тех, кто их поколачивает, другие неприятные разновидности мужчин – а вот неудачников терпеть не могут со страшной силой. Я не говорю, что они плохие. И Карина не плохая ничуть. Будь иначе, я бы портрета дома не держал, по пьянке изрезал бы на клочки – и в мусорный бак. Ничего она не плохая. Я вот точно знаю – за семь месяцев, что в разводе, никого у нее не было. Просто им, друг мой Митрий, позарез нужно и жирного мамонта в пещеру, и тому подобного. Упорядоченная жизнь им нужна, регулярный доход и для себя, и для детей. Для детей особенно. А жить с таким вот, вроде меня, получается напряжно. Когда поженились, я в узких кругах считался таким… подающим надежды, – он качнулся и сграбастал Митю за лацкан пиджака. – Ты только не думай, что она на деньги польстилась, она не такая!

– Я и не думаю, Рубенс, – сказал Митя. – Плохо в этом понимаю! Тут хватает ума понять: здесь что-то другое, упорядоченность та самая, наверное, о которой ты говорил…

– Она самая, – сказал Рубенс. – Жадность на деньги и мамонт в пещеру – это разные вещи, Митрий. А потом как-то незаметно пошло так, что не только о мамонте – о зайцах речь не шла. Ссоры пошли, советчики объявились, других в пример ставили, что умеют жить благополучной жизнью – да родного дядю в первую очередь. Он сам приезжал пару раз заблудшего племянника спасать. Единственного и по-своему любимого. Заказы предлагал хорошие – из правильных. Только оба эти заказа меня бы минимум на год от всего этого оторвали, – он кивнул на картины у стены. – Карина злилась чем дальше, тем больше, поддался, двинул по халтуркам – только после них запивал самым натуральным образом, проституткой себя называл… Один раз при малышке, а он потом взялся маму расспрашивать, что такое проститутка и почему папа так себя назвал. Тут она и озлилась окончательно. Развод. Все козыри на ее стороне – у папы заработки нерегулярные, хорошо еще, вопрос о тунеядстве не вставал, а то бы я еще и по этой линии свободно мог огрести… А в общем разошлись мирно. Даже квартиру делить не стала – ей как раз от бабки в наследство двушка осталась на Гайдара. И с малышком разрешает видеться. Нет, она не плохая, просто меня с таким образом жизни мало кто вынесет. Вот и Таньку стараюсь отговаривать, когда опять затянет про давай жить вместе…