– Мои родители тоже ждут внуков, Наташа. И не понимают, за что их лишили общения с ними.

– Да, я понимаю. Я пыталась это объяснить Вале, но…

Наташа осеклась и быстро глянула на Таню, будто ненароком затронула запретную тему. Но тут же вздохнула и проговорила решительно, преодолевая неловкость:

– Вам надо все решить с Валентином, Таня. Вместе решить. Я не могу быть посредником в этой ситуации, вы ж понимаете. А иначе мы с вами так и будем терзать детей. Я буду тянуть их в одну сторону, вы – в другую… Нет, я понимаю, что вы мать, конечно! – упреждающе выставила она перед собой ладонь. – И ваши материнские права никто отменить не может, но… Как-то надо разумно все решить, понимаете?

– Да как, как разумно решить, если… Если Валентин даже слушать меня не хочет…

– Да, Таня, ситуация очень напряженная, и Валентин настроен к вам весьма категорически. Но я-то не настроена к вам так же, поймите! Более того, я вам очень сочувствую. И Вале тоже сочувствую… И вообще… Как-то это все… Я не думала, что вы так быстро появитесь. Не готова оказалась. Нет, нет, я все не то говорю, не то! То есть… Не это хочу сказать!

Губы у Наташи вдруг отчаянно задрожали, но она справилась с собой, с трудом проглотив слезный комок. И продолжила тихо, глядя в сторону:

– Я бы хотела сама с вами поговорить, Татьяна. Не сейчас, позже, когда буду готова… Обо всем поговорить…

– Что ж, давайте поговорим, – пожала плечами Таня, глядя на нее с удивлением.

Ей скорее нравилась эта девушка, хотя было странно, что она ей нравилась. По всем канонам подобных взаимоотношений все нутро должно было отвергать соперницу. Но было в Наташе что-то такое искреннее и обаятельно доброжелательное, что поневоле вызывало симпатию. И даже ее с трудом сдерживаемые слезы вызывали сочувствие, а не злорадство.

– Давайте я вам позже позвоню и назначу встречу, хорошо? Дайте мне ваш телефон.

Таня продиктовала свой номер, и Наташа записала его в память мобильного. Пальцы ее слегка подрагивали, а лицо сделалось вдруг сосредоточенным и спокойным, будто она в этот миг уже приняла для себя какое-то решение. Подняв на Таню глаза, Наташа произнесла тихо:

– Я вам ближе к вечеру позвоню, хорошо? Вечером же и встречу назначу…

– Хорошо, Наташа. Договорились.

Наташа кивнула головой, развернулась, пошла к машине. Таня смотрела ей вслед, будто пребывала под неким гипнозом. Потом услышала, как подал голос школьный звонок, и сообразила, что звенит он вовсе не на перемену, а на следующий урок. И запоздало спохватилась – не успела позвонить Егору на переменке, проболтала с этой Наташей!

Снова села на скамью, в недоумении глядя перед собой, – нет, как так получилось-то? Взяла и во всем согласилась с Наташей… Зачем, спрашивается? Зачем она ей уступила? Почему на своем не настояла? Наверное, не надо было ни в какие разговоры вступать, а молча забрать Даньку, и все.

В кармане куртки зазвонил телефон, и ко всем ее сомнениям еще и мама подбавила свое нервно-вопрошающее:

– Ну как, Тань? Привезешь сегодня мальчиков?

– Нет, мам… – с досадой ответила Таня. – Даню сегодня Наташа заберет. Ну, та самая женщина, с которой Валя… А Егора… Егора я еще не видела, мам.