— Четыре.

— Пожалуйста! Пожалуйста! — вопила я.

Эззелл перевел взгляд с двери на своих людей. Неужели он собирался отдать им приказ стрелять? Не слишком ли поздно он собрался это сделать? Откуда мне было знать, что за мысли бродят сейчас в его лысой голове.

— Три.

Я забарабанила кулаками по укрытой в броню груди Эззелла. Мои просьбы превратились в бессмысленные, отрывочные фразы.

— Два.

А потом Эззелл крикнул:

— Ладно, Аарон, ты победил! Прекрати считать. Немедленно прекрати. Сейчас я все устрою. И Мелани войдет к тебе. Просто дай нам еще пару секунд.

Я перестала стучать его кулаками в грудь. Руки пульсировали от боли. Но я вся кипела, практически задыхалась.

Эззелл скомандовал своим людям отступить вниз по лестнице. Я изо всех сил старалась взять себя в руки. Мне необходимо было сдерживать свои чувства. Ради Алекса, который так нуждался во мне.

По крайней мере он перестал плакать. Иначе вряд ли я смогла бы собраться с мыслями.

— Они уходят, — сказала я, глядя на дверь. — Уходят. Только не делай ему больно.

Я все еще дышала, как паровоз на подъеме. Тут вернулся Эззелл.

— Вы в порядке? — спросил он. — Боже, это просто катастрофа.

— Любая катастрофа, — в промежутках между быстрыми вздохами сказала я, — всегда ближе, чем ты думаешь.

Он вопросительно посмотрел на меня, и в его глазах я разглядела и сомнение, и сожаление, и сотни других чувств, которые в совокупности кричали лишь об одном: это была ужасная идея.

— Идите к черту, — сказала я.

— К черту так к черту, — ответил он и в последний раз пожал мне руку. — Удачи.

Он быстро отошел, затем, повернув, спустился вниз по лестнице. Оказавшись на первом этаже, он закричал:

— Хорошо, Дэнсби! Я убрал своих ребят. Но если я услышу выстрел, все аннулируется. Мы немедленно появимся и уже не будем распинаться. Понятно?

Никакого ответа из спальни не последовало. Я подошла к двери и слегка постучала.

— Это я, — сказала я. — Одна.

— Лучше бы, чтоб так и было. Если на пороге появится хоть кто-то со стволом, я сначала стреляю в ребенка, а потом задаю вопросы.

— Клянусь тебе, никакого ствола у меня нет.

Маленькая пауза.

— Ладно, — сказал он. — Можешь войти. Дверь открыта.

Тяжелый выдох выкатился из моей груди. Даже в кошмарных снах мне не представлялось ничего подобного. Я собиралась в одиночку войти в комнату, где меня поджидал тот, кто когда-то изнасиловал меня.

И он был вооружен. А у меня для защиты оставались только молитвы.

Я медленно повернула ручку и открыла дверь.

Над потолочным вентилятором ярко горели лампы: все под ними было охвачено резким белым светом.

Слева был комод, который ни один хозяин не поставил бы так, как он стоял: похоже, Дэнсби использовал его для того, чтобы забаррикадировать дверь, но потом убрал, чтобы я смогла войти. В середине комнаты находился шкаф, перегораживающий путь в гардеробную и в главную ванную комнату.

К одному из окон был прислонен матрас. Пружинное основание кровати стояло у другого окна.

Я не заметила ни Дэнсби, ни Алекса.

— Закрой дверь, — раздался из другой комнаты голос Дэнсби. — Хочу услышать звук замка.