То, что у Аарона Дэнсби могли быть и другие дети, — этакая странная, но большая семья под началом отца-насильника — наверняка не пришло бы в голову ни одной женщине.
Вскоре к патрульной машине подошел почти лысый мужчина в темной униформе и бронежилете.
Эми почувствовала, как ее охватывает паника. Что-то произошло? Что-то непоправимое? Что-то такое, что отныне будет постоянно преследовать Эми и навсегда разрушит жизнь сидящей рядом с ней женщины?
Мужчина представился Мэттом Эззеллом, полицейским из Стонтон-Сити, и пояснил, что именно он и есть переговорщик по вопросам о заложниках. Безошибочно расценив ошеломленный вид женщин, он начал с новостей, которые им требовалось узнать в первую очередь.
— С ребенком все в порядке, — сказал он.
— Слава богу, — сказала Мелани, кладя руку на сердце.
— Мы периодически задаем Дэнсби вопросы. Иногда он отвечает, иногда нет. Если честно, вряд ли мы добьемся от него чего-то вразумительного.
— Так чего же он хочет? — спросила Эми.
— Вот для этого я и здесь, — сказал Эззелл, затем пристально взглянул на Мелани Баррик. — Он хочет говорить только с вами. Сказал, что больше не будет разговаривать ни с кем.
Глава 63
Гарантировать мне полную безопасность никто не мог. Минимум четыре раза во время своего монолога Эззелл повторил, что Дэнсби, уже убивший одну женщину, вполне может пытаться просто подманить меня поближе, чтобы добавить еще один труп в свою коллекцию.
Мне было все равно. Алекс был в опасности. Это разбивало любые аргументы, которые предъявлял переговорщик.
Когда в итоге я убедила его, что меня не переспорить, он снял с меня наручники и проводил к дому. Полицейские, которые до этого всячески препятствовали моему нахождению внутри, теперь расступились, словно Красное море перед иудеями, хотя их лица были напряжены, а по цвету — белее крахмала.
Войдя через парадную дверь, я взглянула налево. Диван и плед, некогда безобидно белые, теперь были забрызганы кровью. В воздухе витал резкий запах пороха.
— Так что же мне делать? — спросила я, на секунду задержавшись внизу лестницы.
— Попытайтесь заставить его говорить, — ответил Эззелл. — Дайте ему понять, что наиболее разумным с его стороны будет сдаться по-тихому.
— Это вы идите и давайте ему понять, — ответила я. — А я собираюсь вернуть себе своего сына. — И мне было плевать, по-тихому это будет сделано или нет.
— Называйте его Аарон, — продолжил Эззелл. — Это заставит его почувствовать, что вы были с ним близки. Если он разговорится, попытайтесь поощрить его. Пока он говорит, он ни в кого не выстрелит. Попытайтесь наладить с ним контакт. Попробуйте убедить его в том, что вы — его лучший друг, что он вам нравится. Возможно, так он быстрее сдастся.
Я, однако, не думала, что для Дэнсби сдаться значило то же, что для Эззелла.
Чуть поодаль стояла Эми Кайе. Прежде чем начать подниматься по лестнице, я обернулась к ней.
— Если со мной что-нибудь случится, пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы Алекса вернули Бену, — сказала я. — Бен — его настоящий отец. Это единственное, чего я хочу. Ясно?
— Да, — ответила Эми.