— Хороший вопрос. Почему? Я сам себя спрашивал об этом много раз.

— И как тебе пришлось на это ответить?

— Не знаю. Просто… Мне пришлось это сделать.

— Чушь собачья, — сказала я. — Ты же сам решал, к кому вломиться, и сам заставлял женщин заниматься с тобой сексом.

— Да знаю, знаю. Я имел в виду, что никакие потусторонние голоса тут ни при чем. Просто… Я только тогда и жил по-настоящему, когда… э-э… встречался с женщинами, вроде как тогда с тобой. Наши знакомые были в курсе, что Клер не может иметь детей. Но по факту было иначе: я просто не мог ею обладать, как и любой из женщин, с которыми я встречался по их доброй воле. У меня вставал только тогда, когда я вламывался в чужой дом. Пожалуй, это единственное, что меня беспокоит. Ведь ни с кем из подобных тебе у меня не было проблем. Ты же знаешь.

Он как-то болезненно усмехнулся, а затем продолжил.

— Клэр знала, что у меня есть… ну, скажем так, некоторые проблемы с сексом. Она была готова на все, лишь бы я смог. Мы даже пытались играть в изнасилование. Но это не сработало. Как будто мои причиндалы понимали разницу между игрой и реальностью.

— Значит… твоя жена знала о том… о том, чем ты занимался?

— Нет, — словно издеваясь, ответил он. — Клер? Да ни боже мой. Она считала, что я страдаю от бессонницы, а для того, чтобы хоть как-то прийти в себя, мне надо было отправиться на прогулку в парк. Вот я и гулял в парке по меньшей мере дважды в неделю. Искал новую подходящую знакомую. А она об этом и представления не имела.

— А вы разве не пробовали обратиться, ну не знаю, к сексопатологу или еще к кому?

— Ты что, прикалываешься? — фыркнул он. — Я же Дэнсби. Ты думаешь, сенатор Дэнсби пойдет к сексопатологу или еще к какому-нибудь шарлатану? А конгрессмен Дэнсби? Или губернатор Дэнсби?

Меня уже тошнило от всей этой чуши.

— Ну, сейчас тебе пропишут терапию по полной программе, — сказала я.

— Ты это о чем?

— Да уж не о тюрьме, Аарон. Ты же понимаешь, что все кончено, верно? Там внизу полно парней, которые не выпустят тебя отсюда. Не проще ли сдаться?

Отдай мне Алекса, и я сделаю так, что никто не пострадает.

— Нет, — отозвался он. — Не так все это закончится.

— Но лучше, если так. Именно так, Аарон. Положи пистолет. Отдай мне Алекса и выйди с поднятыми руками. Поверь, я воспитаю нашего сына как положено. Ведь он твоя плоть и кровь. Дай ему этот шанс. Бьюсь об заклад, если ты сдашься сейчас, тебя отправят в заключение где-нибудь поблизости. Наверняка твоя семья сможет это устроить. А мы — Алекс и я — станем навещать тебя.

Разумеется, это была ложь. И наверняка не очень удачная, поскольку его глаза вспыхнули от гнева.

— Неужели ты думаешь, что я на такое куплюсь? — спросил он, сжимая пистолет. — Совсем за дурачка держишь?

— Нет, — слабо попыталась возразить я. — Нет… я серьезно… Ведь Алекс… Он обязательно захочет узнать, кто его отец. И как только он спросит об этом, мы обязательно навестим тебя.

— Врешь и не краснеешь, — сказал он с нарастающим возбуждением. — Не ври мне. Не тебе меня обманывать.

— Ну же, Аарон. Подумай о том, что Алексу так будет лучше.