Нашёл четыре подходящие штуки… осторожно, чтобы не перепачкаться, засунул это добро в мешок, всё в один убралось, закинул мешок на спину и почесал обратно, распространяя миазмы по сторонам. Народ на меня косился конечно, но вслух никто ничего не сказал, мало ли зачем человеку надо разную дрянь в мешке таскать. Вернулся домой, мешок закинул в овраг подальше от дома, потом полчаса мыл руки в реке. А дальше вытащил из укромного места остатки денег и позвал Лёху с собой.

– Пошли на базар сходим.

– Пошли, ясное дело, – степенно ответил тот, – а то брюхо подвело совсем.

Некоторое время шли молча, потом брат начал приставать с вопросами – что да как да почему… и вообще какой у меня план на ближайшее будущее…

– Ночью пойдём на дело, – скупо сказал я ему, – если выгорит, в деньгах купаться будем очень скоро.

– А если нет? – переспросил он.

– Тогда плакать будем. А потом новый план составим, – отрезал я.

На базаре всё прошло серо и буднично (судаков по дешевке прикупили), за исключением одного момента – Лёха краем уха услышал пересуды относительно отшельника Серафима.

– Слышь, братан, – толкнул он меня локтем в бок, – вон в том кружочке дюже интересные штуки обсуждают.

– Какие? – механически ответил я, занятый подсчётом оставшегося бабла.

– Про Серафима и Сулейку, вроде знакомые нам имена-то…

Я как бы случайно приблизился к тому кружку, состоявшему из пяти заросших мужиков в армяках и двух баб в цветастых передничках, и услышал примерно вот что: на ярмарке появился отшельник Серафим, первый раз за несколько последних лет, и он, отшельник, разразился гневной речью, тряс своим посохом, воздевал очи горе, клеймил людишек, погрязших в грехах и распутстве, и предрекал многие беды и невзгоды. Прямо вот сейчас, сказал, начнутся они, невзгоды. А из подробностей невзгод уточнил только, что воскреснет атаман Сулейка и тогда никому мало не покажется. Произвёл, короче говоря, Серафим большое и тяжёлое впечатление на общество… Шикарную, короче, речугу задвинул отшельник, полностью выполнив свою часть нашего с ним соглашения.

– Ну как, понравилось? – спросил у меня Лёха, – я так обделался бы от страха, если б вживую его слушал. Но и в пересказе пробирает до костей.

– Да, всё классно, сегодня вечером… точнее ночью начинаем действовать по вновь утверждённому плану, – бодро ответил я брату и мы вернулись домой.

– Эй вы, – крикнул я в дверь, – выходите получать установку.

Апостолы тут же появились в дверном проёме и удивлённо воззрились на меня – чё, мол, случилось-то?

– Рыбу, значит, сварите, это раз, – и я передал им судаков, – а два это то, что я придумал занятие для нашей артели. На первое время конечно, а дальше видно будет.

– И чё это за занятие? – спросил один из апостолов.

– Будем производить арбалеты, – отрезал я.

– А это ещё чё такое?

– Я знаю, – вылез Лёха, – это как луки, только тетива у них натягивается таким специальным воротом. Видел как-то на ярмарке, купец один продавал. А чего в этом нового-то, арбалеты давно известны и многие делают их получше нас наверно.

– Во-первых это оружие, разрешённое, в отличие от наганов, всегда пригодится, во-вторых делать-то их делают, но мало и неохотно, народ о них знает очень мало… рекламы не хватает, короче говоря, а в-третьих мы их применим для тира…