— Ко… конечно, — прошмыгнула на кухню мама. — Вам в пакетике или заварной?

— На твой вкус, милая, — великодушно отмахнулась старуха, усаживаясь поудобнее. — Я чаю, вы сыночку своему обо мне ничего не рассказывали? А то он чтой-то смотрит на меня, как не родной… Вот Танюша, гляжу, меня узнала, правда, милая?

Танька пристально поглядела на гостью, а потом резко развернулась и скрылась в своей комнате. Только дверью хлопнула.

— Чего это она? — удивленно покрутил пальцем у виска Илья. Слов нет, бабка странная, но чего это все так ее боятся?

— Илюшенька, ты, наверное, не помнишь Крысаниду Степановну? — заискивающе спросила мама. — Это твоя прабабушка, она к нам приезжала в октябре, когда Тане пятнадцать исполнилось…

Илья напряг память и действительно припомнил это прочно позабытое событие.

Действительно, лет шесть назад эта странная бабушка точно так же заявлялась к ним в гости. Но пробыла совсем недолго, и Илья, тогда всего лишь десятилетний мальчишка, не обратил на это большого внимания. Помнится, она сначала о чем-то долго разговаривала с родителями, потом заперлась с Танькой в ее комнате, но всего через несколько минут обе вышли. Танька тогда еще косилась на Крысаниду Степановну, как на чокнутую, а та разочарованно качала головой. Кстати, родители этому почему-то очень обрадовались.

— Так вы моя прабабушка? — безапелляционно уточнил Илья. — А с какой стороны?

— С материнской! — наконец-то ожил отец. — Это дедушки Николая мама! Ты ее не помнишь…

— Погоди, бать, — рассудительно прервал его сын. — Деду Коле в этом году семьдесят пять исполняется. Это сколько ж вам тогда лет, Крысанида Степановна?

— Хорошо сохранилась! — усмехнулась старуха. — Ладно, внучек, ты попросту языком-то не болтай, нам тут переговорить надо кое о чем… Догадываетесь, небось, к чему я?

Судя по кислым рожам Владимира Максимовича и Юлии Николаевны, они догадывались.

Мать с отцом несколько секунд молча смотрели друг на друга, а потом одновременно кивнули. Очень неохотно, надо сказать.

— Ладно, Крысанида Степановна, проверяйте его… — поморщилась мать. — Сколько там шансов, вы говорили?

— Один из трехсот, — сладко улыбнулась старуха. — Только у него еще и наследственность есть, это тоже влияет… Думаю, где-то один из тридцати получится.

— Вы это о чем? — недоуменно вертел головой Илья, глядя то на отца, то на мать, то на странную бабку с дурацким именем.

— А щас узнаешь, внучек, — многообещающе хмыкнула Крысанида Степановна. — Где тут твоя комната-то? Пойдем, проверим тебя…

— На что проверим? — тут же насторожился Илья. — Эй, пап, если ты опять насчет моей психики сомневаешься…

Отец так на него глянул, что Илья сразу понял — ему самому это все как кость в горле. Но возражать почему-то не смеет.

— Один из тридцати — не так чтоб много… — неохотно промямлил он, теперь почему-то избегая смотреть сыну в глаза. — Почти как в рулетке, а я там ни разу не выигрывал…

Отец действительно всегда приходил из казино с пустыми руками. А вот в карты ему неизменно фартило — что в покер, что в очко, что в преферанс, что просто в дурачка. Его даже пару раз подозревали в шулерстве, но доказать ничего не получалось. Кстати, Илье это всегда казалось подозрительным — он не мог припомнить ни единого случая, чтоб батя проиграл в карты. Как будто получил секрет трех счастливых карт от Пиковой Дамы… Хотя играл он почему-то редко — не чаще чем пару раз в месяц.