Нельзя сказать, что Лиза обнаружила большой писательский дар. Но что-то меня зацепило в ее сочинении. Поговорить бы с ней. Пойду, пожалуй. Сколько же она страниц унесла? Я пересчитал оборванные корешки. Штук десять, не меньше.

По набережной шли пары, компании. Я стал пересекать это гуляние поперек. Раньше местный Бродвей был в районе гастронома, а теперь, наверное, здесь. Прекрасный приречный маршрут получился. По Амуру прошла «Ракета», и тут же большой белый теплоход отчалил от пирса. Новая набережная огорожена красивыми толстыми цепями. И столбики литые, чугунные, — прямо как в Ленинграде.

Каких-то два чудика шли вдалеке. Иногда в Москве у метро «Кировская» собираются глухонемые. Вот так же оживленно они беседуют руками.

Одни из «глухонемых» показался мне знакомым. Ну вот, наконец хоть кто-то из моей прежней жизни! Я пошел навстречу и уже через несколько шагов понял, что это папа.

Второго человека я видел впервые. Почти одного роста с папой, но поуже в плечах и существенно моложе. Выглядел он странно. Застиранные дешевые джинсы типа «рабочая одежда» и при этом синий сияющий блейзер. Но забавней всего выглядела его голова. Лысый этот человек хотел быть кудрявым, поэтому задние и боковые волосы он тщательно зачесал наперед. «Чудак, — подумал я. — Такое солнце, прокоптился бы. Загорелая лысина — это даже красиво».

— Привет! — сказал я, когда они поравнялись со мной.

— Ты? — весело удивился папа. — Прости, некогда. Вечером, вечером поговорим. — И на ходу он помахал мне рукой.

…На сарае висел замок. Ни деда, ни внучки нигде не было. Я послонялся по своему бывшему двору. Молодые женщины с детьми. Так, ребята какие-то. Один паренек лет восьми гулял сам по себе. Я спросил, знает ли он Лизу.

— Ну.

— Она дома?

— В школе.

— Так ведь каникулы.

Малолетний земляк кинул на меня удивленный взор:

— Так в спортивной же школе.

— А ты уверен?

— Ну.

В Благовещенске «ну» означает «да». Наверное, не только в Благовещенске.

Ах, город!.. Хорошо, что здесь все близко. Я спросил на улице, мне сказали, что спортивная школа — на бывшем стадионе. Бывшим он стал уже без меня. Годы!

Я увидел ее издалека. У бревна — еще несколько девчонок. Тренер — слегка оплывший мужик лет сорока. На кого же он похож? А ни на кого. На тренера.

Чуть поодаль ребята играли в волейбол. Где-то стучали городки. Момент был явно неподходящий. Я точно знал, что произойдет, но удержаться не смог. Когда Лиза, отработав на бревне, лихо соскочила на землю, я вышел из-за дерева и окликнул ее. Было такое ощущение, что она побежала даже раньше, чем увидела меня.

— Ты что! — Тренер посмотрел ей вслед, потом — на меня. — Кажется, русским языком говорил… Ишь, повадились! Ну вот объясни, что ты ходишь за ней? Чего надо? Ты знаешь, сколько ей лет?

Четверо оставшихся гимнасток насторожились.

— Любви все возрасты покорны, — сказал я.

Игривое хихиканье было мне наградой.

— Перерыв. — Тренер глянул на часы. — Давай, девочки, погуляйте. Ну!

После повторного «ну» вся четверка нехотя двинулась к волейбольной площадке.

— Так вот! — И тренер попытался взять меня за грудки.