— Кто?

— Ну как же? Насколько помню, главные надежды ты возлагал именно на Воронеж. Я сейчас говорил по телефону. Очень милая дама. Я исходил из того, что Иванка должна была получать заграничный паспорт. Ну и сдавать, естественно. Так вот, в Воронеже такого паспорта не было. А как там Костя?

— Тоже хорошая новость. Говорит, что у него все в порядке. Ты понимаешь, о чем речь?

— Машина, — сказал папа. — На «Жигули» он набрал давно. Но был вариант с «Нивой». Похоже, что выгорает. А сколько ему еще нужно?

— Всего ничего. Тысячу.

— Н-да, нахал! А с другой стороны… — Папа улыбнулся. — Хорошая машина «Нива»?

— Зачем она ему в городе? Это все равно, что ездить на тракторе. Не рыбак, не охотник.

— Пускай… А что ты вдруг заскучал? В конце концов, я сделаю так, что это тебя никак не коснется.

— Ну конечно, — сказал я, — куда уж нам? У вас, у Муромцевых, своя семья, свои заботы. — Папа поморщился. Ага, не нравится. Вот и держал бы при себе. — Знаешь, — сказал я, — Костя убежден, что у мама с этим… клиентом были чисто дружеские отношения. Их сближала работа. Как тебе нравится такая версия?

— Так же, как и тебе. Да и важно ли это? Ведь ты…

Мы не спеша шли домой.

— А вот странно. Когда-то Костя сказал мне, что ты меня не любишь. Его шутки. Но я другого не могу понять: уж если он все знал еще тогда, он запросто мог бы меня садануть…

— Нет, не мог бы.

Мимо прошло такси. Папа не остановил его. Хорошо идти пешком. Лето, народ. Какие-то две девицы оглянулись на нас. Одна была похожа на Иванку… Сколько их, похожих! А в Воронеже ее нет. И вообще ее нет нигде…

— Ты только не придирайся к словам, — сказал папа, — дело в том, что, в отличие от нас с тобой, Костя… романтик. Ты слышишь, что я говорю?

— Занятная гипотеза.

— А это не гипотеза. Вот ты считаешь, он скрыл от тебя. Ничего он не скрывал. Я могу пойти на ложь во спасение, ты можешь. А он — нет. И если уж он говорит — дружба, значит, он в этом абсолютно уверен. Как ты понимаешь, я с ним беседовал по этому поводу. Вернее, он со мной. — Папа улыбнулся. — Повел меня специально в ресторан. Кстати, о ресторане. Что-то есть хочется. Ты не находишь?

Мы уже дошли до нашей дачи и остановились у ворот. Домой идти не хотелось.

— А что если нам по мороженому рвануть? День такой располагающий.

— Хорошая мысль, — сказал папа. — И довольно простая.

В скверике, где у нас обычно летом стоят лотки, народу почти не было. Так, несколько мамаш с колясками. Мы взяли по порции пломбира, сели на теплую скамейку.

— Ты любишь ростовщиков? — Голос у папы был тихий. И хитрый.

— Обожаю, — сказал я. — Особенно, когда они не берут проценты. Есть такие — романтики. Правда, их становится все меньше.

— А я, как всякий интеллигентный, начитанный человек, — прямо ненавижу. Но вот так иной раз неплохо бы… Н-да! На короткий срок мне перехватить несложно. Но тут хорошо бы получить какой-то временной люфт. Форма у меня приличная. Я бы взял работу домой…

— А сейчас долги у тебя есть?

— Есть, но мало. Я на дачу брал. Хотел ремонтировать. Что-то разошлось по мелочам, что-то ему отправил. Вот ты говоришь, «Нива» — все равно что трактор. А я его понимаю. Вчуже, но понимаю. Едет он по Москве, — а под ним сила, мощь. Детское, конечно. Но ты вспомни, как в Благовещенске он бредил мотороллером.