— Валечка, прости… Не сегодня. Ты слышала?

— Ничего-ничего… Поезжайте. Я всё на завтра перенесу. Ужасные люди… А Марк сегодня с утра улыбался, когда я его кормила бананом и посмотрел мне в глаза.

— Правда?!

— Правда! Так что всё не зря.

Нет, нельзя позволить им всё загубить.

Через пару часов я подъезжаю с охраной по наводке службы безопасности.

Наталья в дорогой меховой шубки из соболя. Нетрезво оглядывая витрину дорого бутика, делает незаметно глоток из порционной бутылочки коньяка.

— В машину её ко мне посадите.

Охранники приводят Наталью, преодолевая её попытки сопротивляться, усаживают в машину.

Разворачиваюсь к ней, презрительно оглядывая с ног до головы.

Пьяная. Смотрит на меня как битая собака — боясь, пресмыкаясь и ненавидя, одновременно.

— А он мне угрожал… — жалобно шепчет она, видимо всё считая по моему взгляду. — Угрожал… А Марку же всё равно операцию уже сделали. А же всё подписала, что Демид привёз, — подобострастно.

— Чем же?

— Что? — облизывает алые потрескавшиеся губы.

— Чем угрожал?

— Больницей угрожал… психиатрической.

— Ты у меня, Наталья, сейчас сама в психиатрическую слёзно проситься будешь. Потому что я тебе такого роскошного варианта не предложу!

— За что?! — заламывает руки.

— За малодушие и предательство.

Мы останавливаемся у нотариуса, с которым работает Демид. Там ждет меня Регина.

— Один шанс тебе даю. Подпишешь всё, отпущу. Ну а нет… — сглатываю я. — Увезёт тебя моя охрана завтра же в чудесное место — Теберка. Кладбище китов, кораблей и жизни. Самый север Карелии за полярным кругом! Там триста жителей, двести — бабки, сто — алкаши. Десять месяцев в году — минусовая. Работы нет, больницы нет, школы нет, в единственном магазине — хлеб и туалетная бумага. Увезут без документов и денег. В драной курточке и валенках. Выбраться оттуда ты не сможешь. Будешь давать всем за еду и водку. Сопьёшься. И права на опеку мне будет делить не с кем. И бумажки для Родиона тоже будет выписывать некому. Поняла мою мысль?

Не дожидаясь ответа от зависшей Натальи, я грозно командую.

— За мной!

В нотариальной конторе Наталье подсовывают бумаги об отказе от родительских прав. Мы этого не планировали. Думали, вразумится, поймёт, что ребёнку лучше. Но нет, так нет.

Всё подписи поставлены, я расплачиваюсь с нотариусом.

Забираю предварительно оформленные бумаги на временное опекунство. Выходим из конторы. Протягиваю Наталье билет в ее родной город.

— Уезжай от греха.

— Злая ты стала, — делает глоток из бутылочки Наталья. — У Черкасовых добрые не выживают.

— У Черкасовых слабые не выживают, — бросаю я.

Сажусь в машину.

Вот так!

Нина Андриановна откладывает в сторону газету.

— Это невозможно стало читать, — сетует она.

Варюша тут же стаскивает эту газету. Закатывает в неё Арса. Тот, мурлыкая, рвёт край зубами. Тряся головой выплёвывает прилипшие к языку кусочки бумаги.

— Только коту и годны эти газеты.

— Может, Вам новости включить?

— Включи мне лучше музыку.

Мы принесли в гостиную старый проигрыватель с пластинками. И теперь вечерами слушаем на нём романсы или сказки.